Эймос порывисто вздохнул и опять остановился около изгороди в тени каштана. Положив руку на плечо девушки, он произнес:
— Вас прошу об этом я, Эспер.
Удивленная, Эспер резко повернулась к нему.
— Что? — спросила она, с трудом сдерживая желание рассмеяться. Мистер Портермэн! Блики света играли на его крупном лице и светлых льняных волосах, большие глаза смотрели с горечью и тоской.
— Это, конечно, смешно, но я предлагаю вам это, — резко добавил Эймос, заложив руки за спину. Эспер пожалела, что обидела его.
— А как же Чарити? — задала она совершенно естественный вопрос. Эспер была взволнована, польщена, все это было весьма любопытно. В душе она торжествовала, она обязательно об этом расскажет Ивэну, пусть не думает — он был не единственный…
— Я не могу жениться на Чарити, — грустно произнес Эймос. — Я это уже давно понял. — Ему не хотелось думать о ней, он сожалел, что так долго заставил ее ждать. — Я вас люблю, — с трудом выговорил он, как деревенский парень, комкая в руках шляпу, чувствуя себя совершенным дураком. — Я не удивляюсь вашему смеху. Я и сам не подозревал о своих чувствах, пока…
Пока? В тот вечер, когда она, сияющая, вошла с Редлейком на кухню «Очага и Орла», да нет, еще раньше — в тот вечер, когда они поднимались от пристани… Теперь ему уже казалось, что он любил ее всегда.
— Я не смеялась, мистер Портермэн, — мягко добавила Эспер. — Просто я была очень удивлена, я никогда бы не могла предположить, чтобы вы…
— Да, я понимаю, — перебил Эймос. — Вы никогда не испытывали ко мне симпатии, — он открыл перед девушкой калитку. — Но пусть это вас не волнует. Правда, нежеланная любовь всегда не кстати. Забудьте все это, Эспер. Зря я начал этот разговор.
Эспер неуверенно улыбнулась Портермэну. Его неожиданное предложение, изменение, вдруг возникшее в их отношениях, — все это казалось далеким от реальности. Она не могла представить на месте Ивэна ни мистера Портермэна, ни кого-нибудь другого. При мысли об Ивэне на нее нахлынуло непонятное тепло; Эспер быстро вошла в калитку и по дорожке поднялась к кухне. Эймос, будучи не в силах себя сдержать, следовал за ней, влекомый, как магнитом, — завтра он ее уже не увидит.
На кухне оказалась только Сьюзэн, замешивающая в огромной деревянной посудине свадебный пирог.
— Со мной мистер Портермэн, — пробормотала Эспер и, подождав, пока ее мать поздоровается с гостем, шепотом спросила ее, где Ивэн.
Сьюзэн, поджав губы, посмотрела на гостя, продолжая вкладывать все силы в приготовление теста. Сострадание к дочери смягчило резкость ее ответа.