– Пока это все, – вздохнул Курт, поднимаясь; переписчик подался вперед, глядя почти умоляюще, боясь смотреть в глаза и заставляя себя не отводить взгляда, и все так же шепотом спросил, едва держа себя в руках:
– Скажите мне сейчас, что со мной теперь будет?
– Я не знаю, – не задумавшись, ответил Курт и, увидев, как побледнело и без того почти бесцветное лицо парня, пояснил: – Если все то, что ты мне рассказал, правда, если ты ничего не скрыл от меня… «если», Отто… Если это – все, в чем ты провинился, то твоя судьба не в моих руках. В этом случае решать, как с тобою быть, будет ректор, и все, о чем тебе стоит беспокоиться, это возможное исключение или лишение должности помощника библиотекаря. Я от души надеюсь, что больше тебе бояться нечего… Ведь нечего, Отто? – уточнил Курт, встретившись с переписчиком взглядом и глядя в его порозовевшие глаза безотрывно. – Или ты еще что-то хочешь мне сказать?
Рицлер на мгновение замер, то ли не решаясь, то ли не сумев отвести взор, и, прерывисто выдохнув, опустил голову:
– Нет… больше нечего…
– Врет, – убежденно сказал Курт уже на лестнице наверх. – Он не все сказал. Не могу понять, что, но что-то скрывает. Не назвал какую-то особо крамольную книжонку? Или утаил, что не один Шлаг развлекался подобными чтениями?
– Уверен? – уточнил Дитрих; Курт обернулся на ходу, продолжая прыгать через ступеньку, почти бегом:
– Неужто ты веришь ему?
– Пока не знаю. Послушай, aufer nugas[79], абориген: зайди к Керну, не то он сделает набивной фарш и из тебя, и из меня впридачу.
– Позже, Дитрих, – отмахнулся он, остановившись у выхода на первый этаж, прикрыл глаза, потирая ладонью лоб. – Сейчас мне необходимо сделать еще кое-что… Не возражай! Primo. Надо обыскать его комнату, пока никто не задумал побывать там раньше нас…
– Я, по-твоему, первый год на службе? – хмуро осведомился Ланц. – У двери охрана; поставили, как только Густав поведал о твоих геройствах.
– Отлично. Значит, мне нужен этот список; secundo – мне нужны сведения из библиотечной учетной книги. Что, кроме того, что было переписано, он брал для прочтения, по именованиям.
– Вот и скажешь об этом Керну, – просительно подсказал Ланц, взяв его за локоть. – Абориген, давай на доклад, наш старый живодер и без того рвет и мечет. В конце концов, сколько может обер-инквизитор Кёльна дожидаться какого-то сопляка!
– Плевал я на всех обер-инквизиторов Германии, вместе взятых! – зло откликнулся упомянутый сопляк, разворачиваясь к Бруно. – Стало быть, вот что: все в университете знают, кто ты такой, посему никаких сложностей возникнуть не должно…