.
Остальные польские военнопленные были разделены на несколько групп и подлежали направлению в различные лагеря. Рядовые и унтер-офицеры должны были содержаться в отдельном от офицеров лагере. Эта группа военнопленных содержались в Ровнинском лагере, а также в распоряжении Наркомчермета. Сопруненко в своей сводке о количестве военнопленных, находившихся в СССР на 19 ноября 1939 года, отмечал, что в распоряжении Народного комиссариата черной металлургии были 10 400 человек младшего и рядового состава польской армии, а в Ровнинском лагере — 14 200 человек. При этом старший и высший офицерский состав, а также крупных государственных и военных чиновников также предписывалось содержать отдельно от остального офицерского состава. (По данным М. Семиряги, в плен попали 10 генералов, 52 полковника, 72 подполковника.) Эту категорию военнопленных направляли в Старобельский лагерь НКВД.
Другую категорию военнопленных, а именно: разведчиков, контрразведчиков, жандармов, тюремщиков и полицейских направляли в Осташковский лагерь НКВД Калининской области.
Судьба военнопленных, содержавшихся в Старобельском, Осташковском и Козельском лагерях НКВД, сложилась трагически. В марте 1940 года нарком внутренних дел СССР Лаврентий Берия пишет на имя Иосифа Сталина записку с предложением «расстрелять польских офицеров, жандармов, полицейских, осадников и других из трех спецлагерей для военнопленных и заключенных тюрем западных областей Украины и Белоруссии». Берия мотивировал свое предложение тем, что все они, находясь в лагерях, пытались продолжать контрреволюционную работу и антисоветскую агитацию и являлись заклятыми, неисправимыми врагами Советской власти. В связи с этим было принято решение рассмотреть дела военнопленных и арестованных в особом порядке, «с применением к ним высшей меры наказания — расстрела. Рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения…» Была создана специальная «тройка» высокопоставленных сотрудников НКВД, ответственных за рассмотрение дел и принятие решений, то есть фактически лиц, ответственных за вынесение приговора. В состав «тройки» вошли: 1 заместитель наркома НКВД В. Меркулов[43], начальник Главного экономического управления (ГЭУ) НКВД Б. Кобулов[44] и майор госбезопасности, начальник 1-го Специального отдела НКВД СССР Л. Баштаков[45].
Записка была передана на рассмотрение Политбюро ЦК ВКП (б). В соответствии с решением от 5 марта 1940 года свыше 15 тысяч польских граждан были расстреляны в апреле — мае 1940 года. Одновременно с этим в решении Политбюро было предложено применить высшую меру наказания к арестованным и содержавшимся в различных тюрьмах Украины и Белоруссии «членам различных контрреволюционных шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, бывших польских офицеров, чиновников и перебежчиков».