— Может быть, мсье снизойдет до разъяснения, почему он сам не способен пройти в соседнюю комнату и…
— Благодарю. Я хочу, чтобы все услышали наш разговор. Джефф, не уступите ли вы мне свое кресло?
Что он задумал? Я встал и попятился, но Бенколен взмахом руки пригласил всех приблизиться и снял газету, прикрывающую лампу. Все лица вдруг возникли из полутьмы. Шомон чуть наклонился вперед, его руки свободно свисали вдоль тела. Мари Огюстен выпрямилась с бледным как смерть лицом. Ее отец бессвязно бормотал, беседуя, закрыв глаза, с фантомами своих воспоминаний.
— Алло! — сказал детектив в трубку, откинувшись на спинку кресла и закинув ногу на ногу. — Алло! Инвалиды 12–85, пожалуйста.
Полуприкрыв глаза, он смотрел на пламя камина, ритмично покачивая ногой. За окном прорычал автомобиль, поворачивая на рю Сен-Апполен. Послышался скрип тормозов, визг шин и поток нецензурной брани. Все шумы, казалось, усиливаются в этой душной комнате. Истеричное сквернословие прорывалось через тяжелые занавеси.
— Номер Мартеля, — шепнул Шомон.
— Алло! Инвалиды 12–85? Благодарю вас. Я хотел бы поговорить с полковником.
Последовала еще одна пауза. Огюстен поднес рукав ночной рубашки к носу, раздался оглушительный чих.
— Сейчас он сидит в библиотеке, — задумчиво произнес детектив. — Думаю, он ждет моего звонка… Да? Полковник Мартель? Говорит Бенколен.
Он слегка отвел трубку от уха. В комнате стояла такая тишина, что бестелесный голос с другого конца провода был отлично слышен. Он звучал негромко, скрипуче и удивительно спокойно.
— Да, мсье, я ждал вашего звонка.
— Я не так давно беседовал с вами…
— Да…
— …и сказал, что буду вынужден отдать приказ о вашем аресте.
— Помню, мсье. — В скрипучем голосе мелькнуло нетерпение.
— Я упомянул о том шуме, который неизбежно будет сопровождать суд. Ваше имя, имена вашей дочери и жены будут вываляны в грязи. Вам лично придется рассказывать о ваших делах и мыслях в переполненном зале перед сворой фотографов, а пролетарии, уставившись на вас, будут жевать сосиски.
Бенколен говорил задушевно, но в голосе начали проступать резкие нотки.
— Так что же, мсье?
— Я поинтересовался, имеется ли в вашем доме яд. Вы ответили, что есть цианистый калий, который действует мгновенно и безболезненно. Вы также сказали…
Бенколен повернул трубку так, что холодный голос стал слышен еще четче.
— И повторю еще раз, мсье, — ответил полковник Мартель, — что готов к расплате за содеянное мной. Я не боюсь гильотины.
— Вопрос вовсе не в этом, полковник, — мягко сказал Бенколен. — Допустим, вы получите от меня благословение на то, чтобы мгновенно уйти в небытие?