Но даже в своем субъективном существовании Верховное Существо не может быть рассматриваемо просто как всеобщее и безличное. Так как в действительности оно действует непосредственно лишь при помощи объективных органов, каковыми являются индивидуальные существа, то те из этих органов, которые лучше всего служили ему в нашем мире, становятся по окончании их пространственного существования, его истинными представителями. Поэтому культ известных индивидуумов, культ героев, образует существенную часть культа Человечества.
Наконец, в виду того, что по окончании этой жизни выдающиеся люди образуют из себя как бы олицетворение Великого Существа, они достойны почитание даже в настоящее время, причем приходится мысленно отвлекаться от несовершенств, которые в этом мире слишком часто искажают даже наилучшие натуры[7]).
Тот новый элемент, который вносит здесь религиозная доктрина, выступает с полной очевидностью. Индивидуум, низвергнутый с пьедестала позитивной философией, снова возводится на пьедестал Позитивизмом или позитивной религией. Он играет теперь необходимую роль, как условие объективного существования, реального действия и развития того Великого Существа, которое социология рассматривает лишь как отвлеченную идею.
Таким образом термины: субъективный, мораль, сердце, любовь, религия, в том смысле, в каком употребляет их позитивная религия, несомненно заключают в себе такие понятия, которые не содержатся в социологии.
Социология ограничивается констатацией того факта, что без преобладание аффективных способностей над способностями интеллектуальными понятие социального организма было бы непостижимо. Отчего же зависит это преобладание? Может ли оно быть осуществлено, и, раз осуществленное, может ли оно удержаться в определенной форме? Социология ничего не знает об этом.
Мы узнаем теперь, что сердце обладает инстинктом, который называют религиозным, и благодаря которому индивидуум может жить с умершими, усвоить себе их добродетели, и таким путем становится способным возвыситься над своим эгоизмом и воспринять активно социальное чувство. Социология ость лишь абстрактное постижение социальных уз; религия — ото их практическое осуществление. Только она производить в индивидуумах тот переворот, который необходим для того, чтобы они сделались действительными носителями общества, существующего исключительно в них и через них.
* * *
Итак, приходится, по-видимому, согласиться с Огюстом Контом в том, что его теория религии, по сравнению с философией в собственном смысле слова, представляет из себя нечто отличное и новое. Но здесь мы встречаемся с иною трудностью. Если указанные заявление О. Конта отнюдь не преувеличивают своеобразия его религиозной доктрины, то не являются ли они справедливыми более, чем это нужно? Не является ли его доктрина настолько отличной от его философии, что она не только ничем но связана с последней, но, наоборот, решительно ей противоречит, и в конце концов возвращается к тем теологическим и антропоморфическим учениям, которым позитивная философия вынесла свой безапелляционный приговор?