— Ну все, я же сказал возьму. У нас как раз в охране каравана людей сейчас не хватает!
«Красная шапка» все больше заполнялась жаждущим народом. К двум синегорцам подошли еще несколько их земляков, вызывающе громко, чтобы все присутствующие слышали в кабаке, приветствовали друг друга. Они крепко обнимались и похлопывали друг друга по плечам- складывалось впечатление, что они не виделись несколько долгих лет.
За их столом уже было съедено все мясо, но Кельга еще принесла деревянное блюдо с жаренной рыбной мелочью и еще два кувшина с пивом. Деревянное блюдо было принесено ею с тем умыслом, чтобы загулявшие не разбили его, они уже хорошенько набрались.
— Тидер, вот ска-а-ажи, ты меня уважаешь? — неизменно повторял Дэггат, смотря в пустую кружку, словно на ее дне хранились все ответы, на заданные во хмелю, вечные вопросы бытия и мироздания.
Сакар с Тидером тоже порядком загрузились пивом и, не обращая внимания на своего приятеля, вели беседу, обмениваясь вестями, прошедшими со времени их последней встречи.
Весельчак, почувствовав, что сейчас вот-вот лопнет от выпитого пива, вышел из «Шапки» во двор, чтобы опорожнить переполненный мочевой пузырь,
Он, покачиваясь, поливал струей стену из струганных жердин и пялился на нацарапанную углем корявую надпись:
— «Луччая девка в Красной Шапке — это чернявая Эфара!»
Тидер икнул и пьяно сказал:
— Эфара- эта та, с вислым задом. Знаю, знаю. Еще и написали с ошибкой, грамотеи!
Взяв уголек, лежавший здесь же, он нетвердой рукой исправил погрешность. У него получилось:
— «Луччая девка в Красной Шапке — это гугнявая Эфара!»
Сделав достойное дело он, возвращаясь, столкнулся в дверях «Шапки» с одним из «первых людей». Тидер и так терпеть не мог этот народ, добрую половину Совета Слуг Народа составляли «перволюды», и когда «первый», дыша чесночным духом, сказал ему, что «раввенские свиноеды», в числе прочих народностей, недостойны озарения лучами божественного Солнца, Тидер прервал его фразу о собственной низости смачным ударом кулака.
«Первый» улетел и, закончив восходящую инерцию движения своего тела, неуклюжим падением в грязную лужу, принялся громко взывать к проходящему мимо стражнику о возмездии и справедливом наказании. Видимо, у того тоже было похожее отношение к «инородцам» в Корпусе Синей Стражи, подавляющее большинство синих стражников были не коренные раввенцы, включая самого Стратега Ларгуна.
Нехотя подойдя и втихую кляня себя за то, что он не вовремя проходил рядом, «синяк» хмуро поинтересовался у них:
— Что здесь происходит? Что, вы, там ищете в луже? Уважаемый «первый» уронил мелкую монетку!? — не преминул он поддеть всем известную прижимистость «перволюдов».