— Из эгоистичных соображений. Если с вами что-то случится, я буду чувствовать себя виноватой, что втянула вас в эту глупую затею.
— Это вы о нашей помолвке?
— О нашей фиктивной помолвке.
— Не такая уж она и глупая. Я слышал, вы собираетесь в Египет.
— Да. Энтони считает, что это поможет мне успокоить мое разбитое сердце.
— Вы настоящая актриса, — заметил он, проведя пальцами по ее локону. — Насколько я понимаю, Египет и был вашей конечной целью?
— Да.
— Почему?
— Почему? Почему бы и нет? Это такое фантастическое место, богатое человеческой историей и всякого рода странными, экзотическими предметами.
— Там бывает довольно жарко. И пыльно. И жизнь там совсем не такая, к какой вы привыкли.
— Я знаю! Мне очень хочется там побывать. А вы там бывали?
— Бывал.
Теперь ее глаза стали еще больше. Она как будто забыла о своем страхе перед ним, хоть он продолжат устрашающе возвышаться над ней. Приблизившись к нему, Пенелопа забросала его всякими вопросами:
— А вы были на пирамидах? И путешествовали по Нилу? А катались на верблюде? Видели древние сокровища? И все ли так восхитительно, как кажется?
— Да, даже больше. А теперь скажите, дорогая, где вы взяли этого вашего скарабея?
— Вашего, вы хотели сказать, поскольку, судя по всему, не имеете намерения возвращать его мне?
— Нет, я не верну его вам. Скажите, у кого вы его взяли?
— Зачем это вам?
— Потому что он украден.
— Украден? Нет, не может быть.
— Может. Следует ли мне понимать это так, что вы лично знакомы с похитителями? Может, даже с ними в сговоре?
— Нет! Какая нелепость.
— Нелепость? Вы уверены, что планируете путешествие не для того, чтобы привезти еще партию похищенных артефактов?
— Конечно, нет! Я не воровка, лорд Гарри.
— Вы просто лгунья, моя дорогая. С какой стати я должен верить, что вы не воровка?
— Не воровка! Я купила этого скарабея.
— Очень удобно, хотя так и не признались, у кого именно купили.
— Потому что она просила не говорить.
— Очевидно, она знала, что вещь украденная. Кто она? Может, леди Берлингтон?
— Конечно, нет. У нее я бы никогда не стала покупать драгоценности.
— Тогда кто?
Было ясно, что Пенелопа не желает отвечать. Он не мог винить ее в этом. Это значило бы навлечь на человека обвинения и наверняка подставить под удар и себя. Воры, очевидно, верили, что она их не выдаст. Гаррис приблизился к Пенелопе и провел пальцем по ее изящному подбородку.
О да, она ответит ему на этот вопрос. Лорд Гаррис знал, что Пенелопа не может устоять перед ним.
— Очень хорошо, — сказала она, пытаясь стряхнуть его с себя. — Я скажу вам.
— Скажите.