Григорий был поражен не менее. Хотя и не красотой чужака, а потрясающим рисунком его траектории. Как специалист по матфизике, он понимал, что реактивный двигатель, пусть даже сто раз мощный и современный, давать летательному аппарату такие импульсы тяги не сможет.
Описав четверную эвольвенту, синий корабль тройной циклоидой уклонился от лучей смерти и взмыл строго в зенит.
За ним, рассекая воздух со зловещим шуршанием, ввинтились в небо все три «грифа».
Началась эффектная погоня, следить за которой было сущим удовольствием.
— Как будто смотришь фантастический фильм! — Воскликнула Афина.
Они с Григорием так увлеклись «фильмом», что прозевали падение второго синего корабля — того самого, за которым раньше тянулся лимонно-желтый шлейф.
Удар о землю был такой силы, что стакан с недопитым киселем подскочил вверх и, неудачно упав, опрокинулся.
Блюдо с креветками соскользнуло на землю.
Афина и Григорий вскочили на ноги.
За кромкой мангрового леса, которым поросла прибрежная отмель, опадал столб воды, окруженный расширяющимся кольцом желтого дыма.
— Что это?! — Воскликнула ошеломленная Афина.
— Похоже, один долетался… — пробормотал Григорий. — Знаешь, схожу-ка я за винтовкой… А ты пока звони Александре по своему волшебному телефону! Ты же обещала!
— Милый, но…
— Никаких «но». Речь идет о наших жизнях!
— Но пока что им ничего не угрожает! — Афина была готова идти буквально на всё, лишь бы уклониться от звонка.
— Я говорю тебе это как глава семьи. Я же глава семьи, правильно? — Григорий посмотрел на Афину со значением. После чего развернулся и энергично зашагал к трапу.
Афина вздохнула и вынула из рюкзачка тот самый телефон.
Нажала на кнопку с двуглавым орлом.
В трубке раздался проигрыш в виде первых тактов увертюры Чайковского «1812 год». Однако, когда на том конце ответили на вызов, вместо знакомого чуть сипловатого голоса Александры в трубке раздалось угрожающее шипение и взрывающее внутренности ужасом перешептывание.
«Ш-шап-ш-шапанат!»
Афина так испугалась, что отшвырнула трубку на песок, будто та превратилась в раскаленный слиток стали.
Впрочем, через несколько секунд она все же взяла себя в руки. Подобрала телефон. Повторила вызов.
— Саша! Сашенька! Что там у тебя? Ответь! Скажи мне хоть что-нибудь! Это Афина! Фенечка! Твоя Фенечка! — В эту минуту Афина больше не злилась на свою сестру. Ну, почти не злилась.
Однако «Сашенька» и не думала отвечать.