— Фесслер застрелился вместе со своей женой, — ответил Мориц Розенталь таким спокойным тоном, будто рассказывал о разведении пчел. Но на Классмана он не смотрел. Он смотрел на дверь. Классман промолчал. Никто из присутствующих тоже не произнес ни слова. Минуту в комнате царило молчание. Каждый сделал вид, будто ничего не слышал.
— А вы не встречали где-нибудь Йозефа Фридмана? — наконец спросил Брозе.
— Нет, не встречал, но я знаю, что он сидит в тюрьме в Зальцбурге. Его брат вернулся в Германию и, кажется, сидит в исправительном концлагере. — Мориц Розенталь взял обеими руками свою рюмку — осторожно, словно кубок, — и медленно выпил.
— А что сейчас поделывает министр Альтгоф? — спросил Марилл.
— У того дела блестящи. Работает шофером такси в Цюрихе. Имеет разрешение и на жительство, и на работу.
— Ну, еще бы! — произнес коммунист Вазер.
— А Бернштейн?
— Бернштейн — в Австралии. Его отец — в Восточной Африке. Больше всего повезло Максу Мею — он стал ассистентом зубного врача в Бомбее. Разумеется, нелегально, но, тем не менее, он — при деле. Левенштейн сдал в Англии все экзамены на юриста и работает сейчас адвокатом в Палестине. Актер Гансдорф — в государственном театре в Цюрихе. Шторм повесился. Ты знала в Берлине правительственного советника Биндера, Эдит?
— Да.
— Развелся с женой. Чтобы карьера не пострадала. Был женат на одной из Оппенгеймов. А жена его отравилась вместе с двумя детьми.
Мориц Розенталь на минуту задумался.
— Вот приблизительно и все, что я знаю, — сказал он потом. — Остальные продолжают блуждать по странам, но их стало гораздо больше.
Марилл налил себе коньяку. Для этого он использовал стакан, на котором красовалась надпись «Qare de Lyon». Этот стакан был воспоминанием об его первом аресте, и он таскал его повсюду с собой.
— Поучительная хроника! — заметил он, залпом выпив коньяк. — Да здравствует уничтожение личности! У древних греков на первое место ставился ум, в более поздние времена — красота, еще позднее — болезни. А теперь на первое место вышли преступления! История мировой культуры — это история страданий тех людей, кто ее создавал.
Штайнер с ухмылкой посмотрел на него. Марилл в ответ тоже ухмыльнулся. И в этот момент с улицы донесся колокольный звон. Штайнер взглянул на людей, собравшихся в комнате и занесенных сюда ветром судьбы, и поднял свою рюмку.
— Приветствуем тебя, отец Мориц, — сказал он. — Король бродяг, последний потомок Агасфера, вечный эмигрант! Только дьяволу известно, что нам принесет грядущий год! Да здравствуют люди подполья! Пока ты жив — еще ничто не потеряно!