— Ответь мне на один вопрос, — сказал он. — Ты сделала это только из жалости?.. Или это…
Она взглянула на него. «Последний человек в моей жизни… Последняя искорка…»
— Нет, — выдавила она с трудом.
— Не из жалости?
— Нет…
Человек у двери словно окаменел. Он затаил дыхание.
— Почему же тогда? — спросил он так тихо, словно боялся упасть в пропасть.
Она продолжала смотреть на него. Теперь она была совершенно спокойна. «Последняя искорка…»
— Не из жалости, а по любви… — прошептала она.
Человек у дверей промолчал. У него был такой вид, будто он ожидал удара дубинкой, а вместо этого попал в объятия. Он боялся даже шевельнуться, но тем не менее казалось, что он растет.
— О, боже ты мой! — наконец выдавил он.
Внезапно она испугалась, что он может вернуться.
— Но сейчас ты должен уйти… Я очень устала…
— Да, да, конечно…
Больше она не слышала его слов. В изнеможении она закрыла глаза, а когда снова их открыла, перед дверью никого не было. Человек ушел. Она осталась одна и сразу же забыла обо всем, что случилось.
Некоторое время она продолжала лежать тихо. Потом снова заметила в зеркале свое отражение и улыбнулась ему — усталой нежной улыбкой. Голова ее совершенно прояснилась. «Барбара Клейн, — подумала она. — Актриса Барбара Клейн… И как раз в ночь на Новый год… Настоящая актриса!.. Да, но разве ночь на Новый год не такая, как все другие?» Она посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Утром она их завела. Часы будут еще идти целую неделю. Потом она бросила взгляд на письмо… Страшное письмо, в котором притаилась смерть…
Она вынула из ящичка маленькое лезвие бритвы, взяла его указательным и большим пальцами и натянула на себя одеяло… Боли она почти не почувствовала. Хозяйка завтра будет ругаться, но ведь у нее не было другого способа. Не было даже веронала… Она зарылась лицом в подушку. Стало темнее. А потом к ней снова вернулось прошлое. Далекое-далекое… Радиостанция Тулузы. Прошлое все приближалось и приближалось. Какой-то грохот. Воронка, в которую она сползала… Все быстрее и быстрее. А потом засвистел ветер…
Марилл вошел в столовую.
— Штайнер! На улице тебя разыскивает какой-то человек.
— Кого он ищет — Штайнера или Губера?
— Штайнера.
— Ты спросил, что ему нужно?
— Конечно! Надо же быть осторожным. — Марилл взглянул на него. — У него для тебя письмо из Берлина.
Штайнер рывком отбросил стул.
— Где он?
— На той стороне, у румынского павильона.
— Может, шпик или что-нибудь в этом роде?
— Не похоже.
Они вместе вышли из столовой и перешли на другую сторону. Под деревьями, с которых уже упала листва, стоял мужчина лет пятидесяти.