Сестра страдала, и я был в ответе за это, так же как и Стив с его безумной страстью к Дайане Слейд. Я не мог решить, что было сильнее: мое презрение к нему или же ненависть. Пойти на связь с мисс Слейд, зная, что она не больше чем девица на вечер, было уже достаточно, но он сделал ошибку, обычную для многих других мужчин, порвав с нею. Но возобновлять связь с мисс Слейд, зная, что она настолько амбициозна, что готова его кастрировать, было с его стороны чистым безумием.
Однако я не верил в безумие Стива. Волосы у меня на затылке зашевелились. Я всегда чувствовал угрожавшую мне опасность и теперь внезапно вспомнил картину недавнего прошлого, ужасное время после того скандала, упорную работу в банке, рост моего авторитета в глазах партнеров — и понял, что Стив долго этого терпеть не будет. Он захотел снова заняться европейской базой своей власти и, понимая, что согласно работать в Нью-Йорке мы уже не сможем, решил, что Эмили ему больше не нужна. Ему не требовалось теперь утихомиривать разбушевавшиеся волны. Наоборот, нужен был кто-то, кто помог бы превратить меня в бесформенную массу, и поэтому естественно, что он повернулся к моему естественному врагу, мисс Слейд.
Кто-то мог бы взглянуть на это с романтических позиций и сказать, что он охвачен великой страстью к мисс Слейд. Но я никогда бы не поверил, чтобы Стив, человек сугубо практичный и приземленный, мог воспылать безумной, лихорадочной страстью к столь же практичной и приземленной мисс Слейд. Как я думал, более вероятным было то, что они считали друг друга союзниками, для которых удовлетворявшая их сексуальная связь являлась дополнительным вознаграждением.
Тем временем моя сестра, оскорбленная и раздавленная, была брошена в Париже, и я не мог сделать ничего другого, как посоветовать ей вернуться домой. Я не мог позвонить Стиву и наброситься на него с руганью. Я не знал его адреса и не мог позвонить в лондонский офис и приказать ему возвратиться в Америку. Как один из двух «коллективных» партнеров, он мог бы по праву сказать мне, что я превышаю свои полномочия. Я не мог пожаловаться своим партнерам на то, что Стив гнусно обошелся с моей сестрой. Они отнеслись бы к этому сочувственно, но сочли бы, что это не их дело. Тем более что существовало неписанное правило, не допускавшее обсуждения неприглядных личных дел в особняке под номером один по Уиллоу-стрит, в чем я убедился во время моих перипетий с Алисией. Не мог я потребовать и увольнения Стива, так как он был слишком ценным работником. А поскольку он решил создать в Европе банк «Ван Зэйл» и оставить Льюиса единственным старшим партнером, никто, кроме меня, не пошел бы против Стива.