— Ты должен! — снова закричала я и ударила его кулаком в грудь. — Ты должен, Арти! Ради всех нас! Ты единственный из Б-девять, кому предложили место на пароме, и ты должен лететь! Ты должен улететь туда, где живут сто лет, ты должен сделать это за всех нас. Ты должен жить все эти долгие годы за всех нас. Арти, только ты можешь это сделать.
Он снова покачал головой, хотя на сей раз ответил не сразу.
— Нет уж, — повторил он. — А кто будет делать ребятам велосипеды? Кто заставит их соблюдать Кодекс? Ты же видела, что началось, едва я только на пару месяцев отлучился. — Он улыбнулся, хотя и вытер слезы тыльной стороной руки. — Кроме того, и ангелов нельзя бросать. Дерон через полтора месяца уйдет в наемники, а Сташ и так уже браконьерствует на стороне. Я должен остановить его, прежде чем он станет преступником. К тому же в пяти других секторах уже действуют бригады велосипедистов, из них три следуют Кодексу. Я должен остаться, чтобы поддержать в них боевой дух.
— А Саронда? — спросила я, используя последнее средство, чтобы заставить его улететь.
Он глубоко вздохнул:
— Она думает, что я уже на борту. Отец не скажет ей, пока они не взлетят. Он обещал мне.
Он выглянул из окна, когда небо прорезала яркая вспышка: челнок взлетел, чтобы доставить пассажиров на космический паром.
— Черт бы тебя побрал, Арти! — заорала я на него, как будто он покидал меня. — Черт побери, Арти, ты должен был лететь с ней!
И я била его в грудь кулаками, пока он не схватил меня за руки, и тогда я ударилась в слезы. Тогда он крепко обнял меня, и мы плакали вместе, пока не выдохлись и заснули в объятиях друг друга, и во сне мы слышали стенания Саронды.
Хорошо было бы, если бы история на этом закончилась. Вы бы поверили всем легендам об Арти и его ангелах. Вы бы решили, что он посвятил свою жизнь защите несчастных ребят из Б-9 и других секторов, что он восстановил понятия чести и достоинства, даже, я бы сказала, рыцарства, давно утраченные обществом. Именно это он и намеревался сделать. Но не успел.
Уже несколько месяцев мы знали, что среди Больших Псов ошивается один чистильщик, один из тех двоих, что сумели избежать гибели во время вторжения. Мы знали об этом, потому что из А-12 начала просачиваться болезнетворная идеология чистильщиков. Когда произошло нападение на космический челнок, мы решили, что это он и что с его смертью угроза исчезла.
И мы ошиблись.
Полгода спустя Арти в своей мастерской собирал велосипед для малыша, который только что переехал из незащищенной зоны. Я сидела у себя в комнате, через дорогу от мастерской, и изучала книгу Танингера о мифах. Хотя мне и не удалось поступить в академию, Арти настоял, чтобы я училась заочно. С его помощью я занималась математикой и естествознанием по программе первого курса, а также — на более продвинутом уровне — социологией. Читая Танингера, я подумала, что легенды артуровского цикла имеют много общего с преданиями о Христе. И тут я услышала два выстрела.