Я кинулась к двери, даже не глянув в окно. Звуки были непривычными, я только много позже узнала, что это такое, но меня охватило ужасное предчувствие, что они донеслись из мастерской Арти.
Чистильщика поблизости уже не было, но результаты его действий были налицо: фибергласовое оконное стекло мастерской не предназначалось для отражения огнестрельной атаки; оно разлетелось на тысячи мелких осколков, и они хрустели у меня под ногами, когда я неверными шагами шла к Арти. Он лежал на полу между регулировочным стендом и сборочным станком, среди обломков никелированных трубок и запчастей. Разрывная пуля попала ему прямо в грудь, а ноги и руки были изранены осколками стекла.
Кто-то вошел, я повернулась и увидела Луиса.
— Скорей за врачом! — заорала я. — Вызови «скорую»!
Но глаза Арти уже тускнели.
— Хотел забрать тебя с собой, — прохрипел он, и на губах его пузырилась кровавая пена.
— Молчи! — приказала я. — Не шевелись. Сейчас приедет «скорая».
— Сказал, что полечу, только если ты полетишь тоже, — с трудом прошептал он.
— Замолчи, Арти! — умоляла я. — Не смей покидать меня! Не смей!
Немыслимо, но он улыбнулся.
— Фея Моргана, — прошептал он, — унеси меня на остров Авалон…
По легенде мы успели доставить его в госпиталь, врачи сумели поддержать в нем жизнь, а потом поместили в криогенную камеру. На следующем космическом пароме эта камера отправилась на отдаленную планету, где ждала Саронда и где медицинская наука достигла таких высот, что его смогли вылечить. Когда-нибудь он совсем выздоровеет и вернется на землю, в Кан-хаб. А пока ангелы Арти не теряют надежды и продолжают его дело.
Такова легенда. Но на самом деле Арти умер у меня на руках той же ночью, а никакая «скорая» не приехала вовсе. Кто же поедет в Б-9! Мы с Луисом втащили его в разрушенный туннель, где остался только узкий проход. Мы положили его там и замуровали проход, никому не сказав об этом. А я сочинила сказку о криогенной камере. Ха. Можно подумать, что в Кан-хабе есть что-либо подобное.
Вот правдивая история о том, что случилось с Арти Д'Анжело, но не рассказывайте ее никому в Кан-хабе. После смерти он стал еще большим героем, чем при жизни, — уж я постаралась. Преступная выходка нигилиста лишила меня друга, предводителя нашего братства, моей путеводной звезды, но я ни за что не позволю лишить Кан-хаб надежды. Легенды о деяниях Арти множатся, и в них он совершает немыслимые подвиги во славу беспомощных и обездоленных, оберегая жизнь тех, кого он оставил здесь.
Ради нас он отверг возможность жить сто лет в покое и довольстве с той, кого любил. Взамен я дарю ему бессмертие.