Гвен обратилась ко мне:
— Грегор?
Я посмотрел на Хаммада, затем на Джоди.
— Я не уверен, что привлекать Его внимание — хорошая идея. Вообще-то это зависит от личной веры каждого, но думаю, что мы сделаем только хуже.
— Аруна?
— Я в чем-то согласна с Грегором, — ответила Аруна, — только непонятно, что будет, если Бог решит выключить свет.
— Но ведь прошло уже четыре года, — напомнил Хаммад.
— Но это не значит… — начал Дейв, и перебранка разгорелась с новой силой.
— Тихо! — прикрикнула Гвен, схватила лежавший перед ней деревянный крест и застучала по кафедре. — Хорошо, — произнесла она, когда мы успокоились, — попробуем еще раз. Кьюнг, что ты думаешь об этом?
Кьюнг пожал плечами:
— Вряд ли служба имеет смысл. Если наши молитвы вообще могут достичь Его ушей, то кто-то из нас уже должен был достучаться до Него. Мне кажется, что если мы в принципе можем привлечь Его внимание, то и прятаться нет смысла — ведь в конце концов Он заметит, что мы здесь.
— Так ты голосуешь «за» или «против» молитвы?
— Я воздерживаюсь.
Гвен кивнула:
— Итак, похоже, большинство считает, что службу провести следует, но не вижу ничего плохого в том, чтобы вежливо спросить у Бога, что от нас требуется, прежде чем умолять Его о вмешательстве. Согласимся на этом?
— Нет, — ответила Джоди, но голоса Дейва, Марии и Хаммада, выражавшие согласие, звучали громче.
Гвен сказала:
— Джоди, Кьюнг прав: если молитва вообще действует, то рано или поздно кто-то из нас привлечет внимание Бога.
— Нет, не привлечет, — возразила Джоди. — Вокруг нас на всей планете валяются миллионы ружей, но это не значит, что мы должны начать стрелять друг в друга. У нас нет никакой необходимости молиться.
— У меня есть, — заявил Дейв.
Джоди пристально смотрела на него, затем покачала головой и взяла свое пальто и перчатки.
— В таком случае я подожду снаружи, — ответила она и быстрыми шагами прошла мимо меня, направляясь к двери. — Может быть, Он снова забудет про меня, когда придет за вами, идиотами.
Я последовал за ней. Я не снимал пальто, просто расстегнул молнию; освежающий холод проник под рубашку.
— Идиоты, — повторила Джоди, когда мы остались вдвоем. — Они там играют с динамитом. Хуже. С антиматерией.
— Возможно, в буквальном смысле ты и права, — согласился я. — Кто знает, из чего сделан Бог.
— А-а, Бог, Бог, Бог, — проворчала она. — Я устала от всего этого. Я хочу, чтобы Он вообще не совался в мою жизнь.
Я ткнул пальцем ей в ребро.
— Так ведь Он и не совался, глупая.
— Это не смешно.
Разумеется не смешно. Всю жизнь мы повторяли, что нам все равно, кто что думает или говорит о религии, — ведь правду узнать по определению невозможно. А теперь мы боимся, что кто-то своими молитвами отнимет у нас жизнь. Мне кажется, это весело.