«Оставь вино, прислушайся, Страбон:
Шагает двадцать третий легион».
Старик-центурион при сих словах
Отвел глаза от кубка и в сердцах
Об стол ударил кулачищем: «Нет!
Тот легион пропал — простыл и след!
Все в первый год сражений полегли,
А мертвым не подняться из земли.
Хоть в Риме помнят павших сыновей,
Нам сострадание куда нужней.
Мы, миновав и стрелы, и полон,
Любуемся на новый легион:
Лентяи, трусы, слабаки, ворье,
Ни меч держать не могут, ни копье!
Отвага, честь и сила — где они?
Увы, теперь не то, что в оны дни:
Свиные рыла бродят у окна.
Вот так-то, Гракх. Налей еще вина!»
Ответил Гракх: «Ты не в себе, Страбон.
Опомнись. Легион есть легион.
Ты их ругаешь, пьяный, как Силен, —
Но пьянством не добьешься перемен.
Страбон, доверься им. Покуда Рим
На месте — легион непобедим.
И в осень этот самый легион
Погонит Верцингеторикса вон!»