Годефруа вымученно улыбнулся.
— Будьте осторожны, господин полковник: пистолет заряжен…
Миновав арку, Прозоров огляделся. В подвале горницкой горел свет. Полковник разбудил спящего татарина, сказал ему на ухо несколько слов, после чего смышленый мужик побежал закрывать черный ход. Войдя в дом, Прозоров поднялся на верхний этаж и осмотрел чердачный люк. Все в порядке, на крышке люка висел замок.
Полковник спустился по лестнице на два марша и взялся за стеклянную ручку двери. Закрыто. Он постучал — сначала слабо, потом сильней. В квартире мяукнула кошка. Полковник стукнул третий раз. Он услышал, как скрипнула дальняя дверь, затем раздались звуки шлепающих шагов. Чиркнула спичка — из-под двери к ногам Прозорова скользнул слабый лучик света.
— Кто? — спросили с той стороны по-английски.
— Ваш друг, — полковник наклонился и сунул за порог серебряную монетку.
Звякнула цепочка, хозяин квартиры повернул ключ.
Мэквилл встретил ночного гостя в ночной рубахе, со свечой в руке. В другой он держал поднятую с пола монетку. Взгляд его выражал дикое недоумение, однако серебряный десятипенсовик загипнотизировал его настолько, что доктор не вымолвил ни слова.
— Простите за ночной визит. Оденьтесь… Разговор будет долгим.
Скрестив руки на животе, Прозоров ощутил под пальто дуло пистолета. Мэквилл поставил свечу на тумбочку и молча ушел вглубь квартиры. Прозоров последовал за ним… Когда доктор скрылся в спальне, полковник внимательно осмотрел помещение. Справа, в глухом углу стояли два книжных шкафа. Между ними был узкий проход. Полковник вошел в него и затушил свечу…
Мэквилл вернулся из спальни, держа в руке шестисвечовый канделябр. Поставив его на край большого круглого стола, он с беспокойством поискал глазами полковника.
— Я здесь, — полковник вышел из укрытия. Сняв шляпу, он положил ее возле канделябра. — Вот мы и встретились с вами, господин Мэквилл! — сказал Прозоров то ли с радостью, то ли с насмешкой — Стоило ли гоняться за мной по степям, когда мы могли спокойно побеседовать с глазу на глаз здесь, в Петербурге!
Мэквилл был на удивление спокоен.
— Прошу вас, сударь, садитесь, — он отщипнул от сигары конусовидный конец, прикурил ее от свечи и сел напротив полковника за стол. Небрежно бросив десятипенсовик на столешницу, спросил:
— Как прикажете понимать?
Прозоров усмехнулся.
— Это уж вам лучше знать, доктор. Вы клюнули на приманку, следовательно, Виннер был прав…
— Виннер?! — Мэквилл поморщился, проклиная в душе сбежавшего агента. — Вы пришли шантажировать?
— Упаси Бог! Мы знаем друг о друге столько, что нет нужды транжирить время попусту. Я пришел, чтобы уточнить, кое-какие детали преступления, совершенного в Таганроге. Сущие пустяки! — великодушно пообещал Прозоров и улыбнулся с нагловатостью победителя.