Какой бы ни была виновность Хризогона, можно предположить, что Цицерон несколько раздул, по своим причинам, значимость этого вольноотпущенника, о котором в дальнейшем нигде не упоминается. Более показательны четыре Корнелия, которых находим в окружении Гая Верреса. Первый — ликтор, убитый во время жуткой истории, начавшейся попыткой изнасилования девушки из высшего общества Лампсека (Лампсеки в Турции, на краю пролива Дарданелл), прерванной схваткой, во время которой Корнелий нашел смерть, и закончившейся, по всем правилам, убийством отца и брата несчастной. Что же касается Луция Корнелия Тлеполема, Луция Корнелия Гиерона и Луция Корнелия Артемидора, скульптура, художника и врача, они были профессиональными грабителями храмов на службе у Верреса.
Все вольноотпущенные не были также малопочтенными личностями (если можно было бы привести список профессиональных преступников, специализировавшихся в создании и формировании террористических банд). Но необходимо напомнить о Луции Корнелии Эпикаде, литераторе, ставшем личным секретарем Суллы, в частности в его функциях авгура, и провалившем задание закончить «Мемуары», оставленные неоконченными его хозяином.
Все новые граждане, естественно, пока он был жив, были преданы тому, кто, в некотором роде, дал им возможность начать гражданское существование. Этот жест Суллы интерпретировался по-разному. Для Аппия речь шла о средстве защиты, он показывает, что Сулла выбрал самых молодых и самых крепких. Возможно, однако, что подобная мера имела более политическое значение, чем как об этом говорит грек, и ею хотели показать, что Сулла был человеком реакции: сделавшись хозяином десяти тысяч вольноотпущенных, он, без сомнения, своей политической и социальной реформой достигал новой популярности.
Во всяком случае, одним из первых решений нового диктатора стало сведение счетов с италийскими сообществами, сопротивлявшимися ему (например с Волаттерами), и размещение своих ветеранов, потому что общественные земли не могли вместить 23 легиона. В зависимости от случая Сулла накладывал на города штрафы и контрибуции, разрушал их цитадели и даже стены; в некоторых случаях он принимал решение о лишении римского гражданства (для Волатерров и Ариминия). Но в основном и большей частью эти особые меры сопровождались конфискацией части территорий, которые Сулла предназначал для индивидуальной раздачи либо размещения организованных общин, имеющих целью сосуществовать с аборигенами колоний. Этот тип обустройства не был новшеством: с VI века Рим установил, в частности в Этрурии, зоны плотного поселения, куда отправлялись бедные римские граждане; и как во всех сельских общинах древней Италии, каждый отец семейства был владельцем маленького лота земли, обычно меньше гектара, и имел в личном пользовании надел общественной земли, предназначенный для пастбища. Эта древняя модель, представлявшая преимущество содержать маленькую сельскохозяйственную собственность и, следовательно, позволять жить подлежащему мобилизации гражданскому классу, было в центре споров, когда Гракхи пожелали во II веке распространить ее на общественные территории, занятые большими поместьями, чтобы разместить часть плебса, лишенного каких-либо источников существования.