Другая великая церемония была проведена в конце октября до 1 ноября, но на этот раз в Пренесте: речь шла об играх, предназначенных отпраздновать победу. В то же время если эти ludi Victoriae проходили в городе, служившем убежищем молодому Марию, это совсем не означало, что Сулла хотел бы превознести победу в гражданской войне, когда, наоборот, каждое его действие было направлено на то, чтобы стереть память о ней. Просто потому, что игры, ответственность за которые возложена на римских квесторов, были посвящены Геркулесу, Венере и Фортуне, последняя располагала в Пренесте одним из самых примечательных святилищ древней Италии: это был грандиозный архитектурный ансамбль, покрывавший полностью весь холм. Возведение началось более двадцати лет назад, и работы не были еще закончены. Диктатор оснастил центр очень популярной религии (но презираемой представителями руководящего класса, начиная с Цицерона) большим полихромным настилом с маленькими фрагментами мрамора (знаменитой «Нильской мозаикой», сохранившейся до наших дней во дворце Барберини). Именно это место он определил для игр, во время которых проводили соревнования колесниц, в которых участвовали молодые аристократы; Марк Эмилий Скавр, его приемный сын, и Марк Порций Катон тренировали молодых людей в преддверии соревнований. Ludi Victoriae имели значительный успех: римляне не были этим введены в заблуждение; они не были последней демонстрацией славы личности, мечтавшей царствовать в Риме, скорее это было празднование начала новой эры. Месяцем ранее Сулла был избран консулом на 80 год одновременно с Квинтом Цецилием Метеллом Пием, и было известно, что хотя он и не задержался снять с себя эту исключительную власть, доверенную ему для наведения порядка в делах Республики, теперь его задача была выполнена. С другой стороны, то, что речь идет о регулярно проводимых играх, которые римские магистраты обязаны были объявлять каждый год, показывало, что повод не был зависим от обстоятельств: праздновали не победу Суллы, а скорее победу, о которой думали, что боги не прекращают давать вечному Городу. В этом отношении очень знаменательно, что афиняне тоже учредили Сулланские игры по модели Ludi Victoriae, чтобы заменить Тесеи, праздновавшиеся в честь героя, основателя Тесея. Сулла, новый Ромул, был призван на очень короткий срок, потому что инициатива афинян не имела продолжения, занять место в числе отцов Города. Во всяком случае привлекательность игр Пренесте была такова, что на следующий год Олимпийские игры были усечены почти во всех соревнованиях, и так как близость дат помешала участию в двух, большинство атлетов предпочло Ludi Victoriae. И в последующие годы продолжительность игр была увеличена, пока Цезарь не отказал прибавить еще один день, чтобы отметить свои собственные победы, потому что он нашел у них слишком сильным сулланский признак; и в самом деле с этого времени начинают называть их Ludi Victoriae Sullanae.