Наконец Оливия улеглась лицом к окну и стала смотреть, как колышется трава. Несмотря на обилие матрацев, лежать на них было неудобно. В спину будто что-то упиралось, словно внутрь попал камень.
Она беспрестанно ворочалась, пытаясь лечь поудобнее и заснуть. В конце концов легла рядом с бугром в матраце, заставив себя не двигаться. Часы спустя она проснулась от того, что в спину ей больно вонзилось что-то твердое.
Оливия отодвинулась — это был не просто пучок соломы, слишком уж жесткий. Солнце уже освещало противоположную стену камеры.
В эту секунду Пти распахнул дверь.
— Здравствуй! — тихо сказала Оливия.
— Добрый день, мадемуазель. — Пти держал поднос. — Я принес вам кое-что поесть. Мадам отдыхает, правда, к сожалению, никогда не уходит из кухни.
Пти поднялся на одну ступеньку и подал Оливии поднос.
— Это ее хлеб, — объяснил он. — Хотя мадам совершенно не в себе, в Париже есть пекари, которые желали бы узнать, что она кладет в свое тесто.
— Боже! Не знаешь, справлялся ли обо мне герцог? — обеспокоенно спросила Оливия.
Пти кивнул. Его глаза сияли.
— Он поднял с постели капитана, а ведь тот никогда не встает до вечера. Ваш герцог там все разнес. К несчастью, капитан понятия не имел, где вы.
Оливия застонала.
— Герцог уже ушел?
— Да, но он вернется примерно через час. Капитан пообещал выслать на ваши поиски отряд, прежде чем снова ляжет спать. Бессетт собирается потребовать у вашего герцога пятьдесят гиней, но мадам говорит, вы можете стоить сотню.
— В таком случае я буду на свободе уже ночью.
— Как ваш матрац? — с любопытством спросил Пти.
— Не хочу показаться неблагодарной, но я боюсь свалиться. Могу я спросить, зачем вы принесли столько?
Пти покраснел и показался Оливии еще моложе.
— Мы подумали, что с одним или двумя матрацами это будет слишком похоже на постель.
— Но это и есть постель.
— Да, но в таком случае Бессетт мог бы решить, что… — Пти смущенно махнул рукой. — Вы будете лежать на постели. Но так до вас нелегко добраться.
— Вы очень проницательны, — искренне произнесла Оливия. — Если у меня появятся монеты, то я точно отдам их вам.
Пти ухмыльнулся.
— Это была моя идея, но мы сделали все вместе. Так вам удобно, миледи? Матрацы гладкие?
— Конечно, — солгала Оливия, помедлила и спросила: — По-моему, ты слишком молод, чтобы быть солдатом.
— Мне почти шестнадцать, — серьезно ответил Пти, но тут же чуть разочарованно добавил: — В этом гарнизоне никогда ничего не происходит, потому что капитан интересуется только выпивкой. Мама заставила меня служить здесь, а не в настоящем полку. — На его лице появилось отвращение.