Дальше в песне должны быть слова о том, что казак умирает и могилку его заносит снегом, но Нюрка переходит совсем на другую мелодию — с таким концом она не согласна. Так не должно быть — и так не будет. Станет казак во главе войска — и победит. И казачка отыщет его, и пойдут они вместе…
Нюрка играет и тогда, когда все расходятся и возле неё остаются только Зина и Эля.
— Я этого никогда не слыхала. Что это за музыка? — спрашивает Эля.
Зина опять не успевает вставить своё слово, хотя ей и хотелось спросить это первой.
Нюрка в ответ:
— Не знаю…
3
Всю ночь Зина проворочалась, не могла уснуть на чужой постели, вспоминала дом.
Бывало, ей нравилось, когда что-нибудь случалось с ней впервые. Про себя она звала такие моменты «началами», хотя ещё и не объясняла себе подробно, как это.
А это вот как. Увидела ты впервые звёзды — начало! Буквы сложились вдруг в слова, и ты, не веря себе, поняла, что умеешь читать, — начало! А вот ты почувствовала, что вода держит тебя на себе, и поплыла… Разве такое забудешь?.. Всё потом изменится в человеке: и рост, и цвет волос, и нервные клетки, и кровь, по-другому будет он жить, — но этими-то воспоминаниями о началах и скреплён единый человек, «личность», как мы говорим, хотя видимое лицо тут и ни при чём.
Первая бессонница — тоже, конечно, начало. И хорошо, если она от восторга, от избытка мыслей, от нежности — много будет от неё добра на много лет. Совсем другое дело, если у тебя всё болит, и ты зла на всё на свете — и на себя, и на растрёпанный тополь за окном, и на своего друга… Но что поделать, даже первый костюм не всякий может выбрать себе по собственной воле и вкусу, не то что первую бессонницу.
Зина очень старалась уснуть; пробовала, как папа учил, представлять слонов — одного, пять, десять… Но вместо слонов представлялись пьяные старики, Володька на коне, Нюрка, которая издевательски хохочет. Нюрке что! Она не устала, у неё не болит спина… Если бы не спина — встать бы, уйти бы домой. Нет, спина пустяки, но Нюрка станет смеяться: струсила, струсила!.. «И пускай смеётся. Я её терпеть не могу. Скорей бы очутиться без неё!.. Где этот костёр, который хочет оторваться от земли и рассыпает искры до самых звёзд? Зачем она выдумала этот костёр?.. Ой, меня что-то укусило!.. «Когда стилягу хоронили, стиляги все за гробом шли!..» Что это Нюрка играла?.. Ей все свои здесь, а я… Отставлена я ото всех, как большой палец на руке…»
Заснула она под утро и только начала видеть первый сон, как Нюрка растормошила её:
— Пора!
Дорога лежала длинная и скучная. Крылатая туча ушла как была, целая, не пролилась. Из пыльных кустов тянуло затхлостью, как из сундука с лежалым платьем. Не стоило так далеко уходить, чтобы встретить этот запах.