— Ничего?
— Никак нет, — отвечал старший, — имеется. — И протягивал бланки с текстами, которые составлял майор для тренировки зюзинских радистов.
Ребята справлялись с заданиями хорошо, но Лебедев, получив бланки, становился печальным, озабоченным и ронял:
— Плохо…
И в этот раз он тоже зашел к радистам и спросил, как всегда:
— Ничего?
Сердце у него колотилось, как никогда, он боялся, что ему ответят: «Попали в засаду». Только сейчас, у радистов, он понял, что в нем все еще жила какая-то надежда. Скорее всего на нелюбимого им, но везучего лейтенанта Зюзина. Может быть, там в тылу, он, строптивый, оставшийся без начальственного надзора и руководства, все решит по-своему, все переиграет и выскочит из неминуемой передряги…
Старший смены ответил:
— Никак нет. Молчат.
— Значит, не время, — сказал майор и поспешил уйти, хотя, честно говоря, должен был остаться и ждать еще одного сеанса связи: надежда все еще теплилась.
Лебедев поехал в штаб армии, разбудил начальника разведотдела и доложил, что он думал и видел.
— Вы, конечно, понимаете, чем это пахнет? — спросил полковник Петров своим обычным, мягким, вкрадчивым баском.
— Разумеется. Поэтому и не дождался второго сеанса связи.
— Странно… Логичней было бы дождаться: все-таки какая-то надежда…
— Возможно. Но о результатах сеанса можно узнать по телефону. Последствия же провала нужно срочно ликвидировать.
Полковник походил по избе, потрогал зачем-то угол русской печи и решил:
— Нужно немедленно доложить командующему.
— Так точно.
— Докладывать будете вы.
— Есть.
Майор Лебедев представлял, что означает этот доклад. Он приготовился к худшему и не ждал поблажек. Сам он уже как бы отрешился от действительности, от самого себя, прежнего, и теперь жил чужими, точнее, общими интересами, для которых он, как таковой, не имел ни малейшего значения. Он выполнял свой офицерский долг. Может быть, последний, но все-таки долг.
Полковник опять походил по избе, спросил:
— Есть хотите?
— Нет. Пить.
— А я, представьте, как только неприятность, хочу есть. — Петров достал консервы, хлеб, открыл термос и поставил два стакана. — Пейте. И все-таки советую поесть.
Майор выпил теплого крепкого чая, потом, поколебавшись, налил второй стакан.
— Сядьте. Следующий сеанс в пять утра?
— Так точно.
— Сейчас четыре двадцать. Подождем докладывать командующему. Давайте подумаем, в чем наша ошибка.
— Думал. Все время думал. Найти не могу.
— Предположить, что кто-то из нас троих шпион, невозможно. Что кто-то проболтался — тоже. Значит, нужно искать утечку информации извне. Во-первых, Зюзин отбирал людей только из своего взвода, хотя об отборе знали все разведчики роты. Когда отбирают людей, опытные разведчики могут предположить, что задание сложное. Если они при этом знают, что на таком же задании уже сгорели три группы, вывод сделать нетрудно.