Пробить камень (Незнанский) - страница 14

— Это что-то новенькое!

— Старенькое, наоборот. Вы хорошо знаете историю?

— Не жалуюсь.

— Сейчас проверим. В одиннадцатом веке всячески чернили языческую Русь, доказывая достоинства христианства, хотя до него наши предки выпивали только по трем поводам: при рождении ребенка, одержании победы над врагом и похоронах. Всяческие «теоретики алкоголизма» ссылаются на исконность хмельных застолий. А ведь Россия впервые получила водку от генуэзцев всего пять столетий назад!

— Ну, уж это не вчера, прямо скажем!

— Но ведь и не со времен Адама и Евы… Кстати, — спохватилась Ирина, — а почему мы не едем?

Не успел Меркулов завести мотор, как из дома показался Плетнев. На твердых ногах подошел к машине. Сказал, не глядя на Меркулова:

— Их было семь штук.

— Кого? — не понял Константин Дмитриевич.

— Амулетов. Мы получили эти игрушки от вождя племени мбунду, в котором формировали отряд из местных. Амулеты, по местному поверью, давались воинам для защиты от плохой смерти… Их было семь штук.

— От какой смерти? — невольно переспросил Меркулов, хотя прекрасно слышал, что сказал Плетнев.

— Плохой. Неправильной. Мы в это дело не поверили, но взяли из уважения, тем более что фигурки красивые… — Он достал из-за пазухи амулет на шнурке.

— И где они? — спросила Ирина.

— Амулеты? — спросил Плетнев.

— Люди! — зло сказал Меркулов.

— Не знаю. Погибли. Хорошей смертью…

— Правильной, что ли?

— Можно и так сказать.

— Точно все погибли?

— Трудно сказать наверняка.

— Ладно. Садись в машину. Поедешь с нами.

— Размечтались. Сначала я хочу увидеть ордер на арест, — насмешливо бросил Плетнев и повернулся к дому.

Меркулов со злостью стукнул по рулю и случайно попал по клаксону.

Плетнев даже не вздрогнул от резкого автомобильного сигнала, он был уже на пороге.

— В каком детдоме ваш ребенок? — крикнула Ирина ему вслед.

Плетнев застыл на месте.

2005 год

Турецкий

— Распространено мнение, — сказал Турецкий, потягивая холодное пиво, — что нужно разрешить два-три гипервопроса, додумать до конца три-четыре большие отвлеченные мысли, и будет нам всем счастье. Ответственно заявляю, что это опасная иллюзия, черт побери! Доказательством тому и семнадцатый год, и девяносто первый: мыслили тогда размашисто, но окончательно все запутали. Напротив, надо срочно выметать «отвлеченное большое» поганой метлой, ибо гипервопросы навязаны позавчерашней повесткой дня. Ближе к телу! Мельчить! Будут тогда и новые, по-настоящему актуальные вопросы, и новые их постановки.

— Ты о чем? — осторожно спросил Меркулов. Он пиво не пил, зато активно хрустел орешками, которые принесли Турецкому.