— Не пущу, — внятно сказал Лопатин и захлопнул дверь.
Макс в соседней комнате немедленно завизжал, Ермилову показалось, что от восторга. Девушка-соседка готовила в коридоре рисовую кашу с черносливом и, похоже, получала от происходящего большое удовольствие.
— Виноград вам не вернули? — сказал Ермилов просто, чтобы что-то сказать.
Михолап посмотрела на него с подозрением, но промолчала.
Комендант по-прежнему играл в шахматы против себя самого и, кажется, выигрывал. При появлении Ермилова Богосян поднял указательный палец правой руки, и было ясно, что в таком задумчивом положении он может сидеть дольше Карпова, Каспарова и Крамника, вместе взятых. Вахтерша пила чай с тульским пряником. Под деревянным почтовым ящиком лежала стопка газет «Экстра-М». В лифт зашел сантехник в резиновых сапогах.
Ситуация представлялась на редкость идиотской. Вернуться на ночь к однокласснице? А что еще делать?! Только надо сперва ей позвонить, а то день больно удачно складывается. Кое-как Ермилов дотащился назад к лифту, к телефонам, сумки уже нереально отяжелели. Принялся обреченно звонить. Трубку не снимали. А ключ от квартиры Ермилов уже вернул, хотя одноклассница и настаивала, чтобы оставил себе, мало ли что. Но ехать наобум было рискованно — она человек малопредсказуемый, из тех, что могут выйти за сигаретами и вернуться через неделю… Вот влип. Ну и к кому теперь? Куда? Из-за соседнего квартала дугой маячила гостиница «Космос». Кое-какие деньги имелись, но на «Космос» их вряд ли бы хватило. Надо было искать ночлег подешевле.
В трамвай он сесть не успел, потому едва занес ногу на подножку, прямо на него сверху выскочила Кира.
— Как в кино, — пробормотал Ермилов, восстанавливая равновесие.
— На том стою, — засмеялась она. — У нас теперь так и должно быть, — как в кино. А вот у тебя что, это хобби такое, в жару с большими сумками туда-сюда разъезжать? Или вес сгоняешь? — Она критически осмотрела Ермилова. — Нет, не похоже. Или ты жить в этом трамвае собираешься?
— Нет, конечно, я… — замялся Ермилов, проклиная себя за неловкость, за элементарное отсутствие чувства юмора, за неумение вести динамичный диалог, в конце концов. А ведь с самим собой так хорошо получается. — Это долго объяснять. Я просто еду и… все.
— Не вселился, ясно как день, — сообразила Кира. — И куда теперь?
Ермилов не смог сказать, что в гостиницу, и соврал:
— Хочу найти кого-нибудь из друзей. У меня в Москве есть одноклассник.
— Как-то ты не сильно уверенно об этом говоришь, — заметила Кира.
— Боюсь, что его дома может не быть…