— Не «евонный», а «его», — наставительно поправил Миша. — Ну ищи, Пинкертон. А я — в библиотеку.
— Живут же некоторые! — подросток дурашливо ухмыльнулся. — По библиотекам ходят…
Библиотека располагалась рядом, в клубе — обитая железом дверь, решетки на окнах — первый этаж, как же! Книги-то, они никому не нужны, но вот компьютер…
Библиотекарша — пожилая, в круглых очках, дама в длинном темно-сером платье и с прической «мелкий бес» (видно, бывшая учительница) визиту Ратникова не удивилась:
— Интернет? Да-да, пожалуйста, сейчас включу… А вы у нас записаны?
Миша виновато развел руками:
— Да, к стыду своему — нет.
— А тогда записаться нужно. Паспорт у вас имеется?
— Только права.
— Давайте. А данные паспорта вы мне позже скажете, можете по телефону даже.
— Отлично! Тогда, может быть, вы мне кое-что подскажете, — Михаил светски улыбнулся, — по части художников.
— Художников? — библиотекарша оторвалась от формуляра и, приподняв рукою очки, радостно округлила глаза. — А кто вас интересует? Кто-то конкретно?
— Ну… — замялся Миша. — Скорее — стиль…
— Классицизм, реализм, импрессионизм?
— Гм… Наверное — этот последний. Знаете, такой вот портрет… — Ратников прикрыл глаза, стараясь припомнить как можно более точно. — Такой серо-бело-коричневый… Скрипач напротив окна. Такой стилизованный, с круглой, как шар, головой, прямоугольными ногами…
— Гм-гм… Наверное, кто-то из кубистов. Впрочем, я посмотрю — вы пока вот проходите к компьютеру. Сейчас я включу… Ага…
Настроив «Мегафон-Интернет», библиотекарша исчезла за полками. Пришли какие-то умные детишки. Затихли, ушли.
Михаил пробежался по клавишам: Эстония, история развития… Вот!
Выборы в учредительное собрание, земельная реформа… 1919 год — это, пожалуй, не то… Ага! 1934 год. Константин Пятс занял пост премьер-министра… И портрет! Тот самый мужик! Нет, не скрипач, другой — с квадратным подбородком, угрюмый… Совершил государственный переворот совместно с Йоханом Лайдонером, запретив «Лигу ветеранов» (вапсы). Запрещены все партии, кроме правящей — Исамаалийт — «Союз Отечества». Начавшийся период назвали «эпохой безмолвия» — авторитарное правление триумвирата: Пятс (президент), Лайдонер, Ээнпалу. 1 января 1938 года — Конституция. Эстония — президентская республика. Парламент не собирался. Ограничение прав и свобод, нищета, батрачество, лагеря принудительного труда для безработных…
Пожалуй, и все… Ага, карта. Этот райончик, где остров… уезд Тартумаа… Нет! Рядом — Йыгевамаа.
Вот теперь все. Остальную беллетристику читать некогда.
— Молодой человек!
Ратников быстро оглянулся.