Задержавший дыхание Митя как будто взглянул в очередной лик смерти. Похожую гримасу увидел бы погибающий от жажды бедуин, точно знавший, что за тем барханом его ожидает единственный в округе колодец с водой, и обнаруживший, что на месте колодца идет строительство элитного жилья. «Как это случилось? – спросил себя Митя. – Как может в наше время случиться что-то подобное? И их признали невиновными… Это уже даже не оскал капитализма, а… какое-то вдумчивое потрошение».
Факты выглядели достоверно и странно. Что-то здесь не складывалось в цельную картину, и, подумав немного, Митя решил навестить своего старого знакомого Сашу Пчеловодова, в свое время работавшего в исследовательском центре Eli Lilly в Сингапуре. Митя даже ездил к нему туда на свое двадцатипятилетие – упражняться в китайском. Сибирский самородок Пчеловодов быстро сделал блестящую карьеру, и теперь по удобному стечению обстоятельств возглавлял отдел в московском филиале Единого Российского Университета Биоинформатики и Генной Инженерии.
Когда Митя вышел с работы и поймал машину, уже смеркалось. Университет находился за пределами девятого кольца, в пригородах Твери, на волжском берегу, и раскинулся на площади около четырехсот гектаров. Территория использовалась чрезвычайно интенсивно – на большей ее части искусственно моделировали различные экосистемы, на другой выращивали животных для экспериментов, один уголок почему-то отвели фольклористам, а в левом крыле здания, умело стилизованного под нарышкинское барокко, располагался отель, где размещали приезжих ученых. Новосибирец Пчеловодов жил на кампусе, и Митя застал его у столика на крошечной застекленной веранде, где тот читал при свете лампы научный журнал и курил длинную трубку.
– Привет, Саша, – сказал Митя, добравшись, и, порывшись в памяти, извлек первую попавшуюся ассоциацию с трубкой и вечером: – Ты чистый Толкиен!
– Здорово! – усмехнулся Пчеловодов. Он поднялся навстречу Мите всеми своими двумя сибирскими метрами и душевно его обнял – так, что у того с мелодичным щелчком встал на место давно беспокоивший позвонок. – Какими ветрами? Только не говори, что просто соскучился – вы, москвичи, без причин в гости не приезжаете, вас зазывать надо… карточки с отогнутыми краями, RSVP!
– Ну да… – Митя замялся. Наблюдение молодого доктора наук было, пожалуй, верно: добрая культура походов в гости без звонка давно отмерла сама собой. – Я вот хотел с тобой поговорить о диабете.
– Я ведь, вообще-то, больше по транскриптоме рака, – развел руками Пчеловодов. – Как раз читал тут статью Леннона об онкогене Lsm1.