Магистр молчал, как он один умел это делать: давая понять, что, если уж начал говорить, надо договаривать до конца, как если бы ты спрыгнул с крыши – нельзя ведь свернуть в сторону и не долететь до земли.
– Скажите что-нибудь, – потребовала тогда Ирэн. Она летела навстречу земле, но хотела, чтобы в этом полете ее сознание хотя бы отвлеклось.
– Вы приняли дар. Умница, – согласно произнес Магистр. – Что же вы выносите из этого?
Ирэн овладел гибельный восторг.
– Вы выносите, Магистр Делламорте. Доктор Делламорте. Я знаю, что у вас есть докторская степень. Маэстро Делламорте – Магистр и маэстро – это одно и то же слово. Знаете, почему?
– Почему? – спросил Магистр покорно, не дожидаясь очередной просьбы «что-нибудь сказать»: видимо, Ирэн требовалась ритмическая поддержка разговора. Ирэн не обиделась. Она слишком давно его знала и сейчас повторяла это про себя постоянно, чтобы ненароком все-таки не убежать: слишком мало знакомого излучала фигура, воздвигшаяся перед ней мрачной статуей.
– Потому что это – радость, страдание, вопросы… и бессонницы, – жизнь. Она есть не у всех. Вы забираете ее у людей… чтобы сбросить шкуру и стать тем, чем хотите.
– За что же вы в таком случае собрались меня благодарить, детка? – спросил Делламорте, и Ирэн снова подобралась. Она почему-то всегда подбиралась, когда он так ее называл, как будто отставляя на несколько ступенек вниз от себя – туда, где находятся в мире взрослых маленькие дети. Только вот сейчас Ирэн поняла, что мир взрослых состоял из одного ее знакомого Магистра, а дети…
– За то, что вы не поленились меня наполнить. За то, что я сейчас отдаю вам добровольно. Вот.
Ирэн подошла на шаг ближе к Делламорте и вложила что-то ему в руку. Он посмотрел на ладонь; там лежала фиалка. Ирэн скорее продолжала:
– Сбрасывайте свои шкуры до конца. Я же видела, сил русского мальчика вам не хватило. С моим подарком… нет, не с подарком, после того как я отдала вам свой долг, вы сможете вернуться в то время, когда у вас еще не было никаких ран.
Ирэн замолчала, а Магистр усмехнулся.
– Надеюсь, что нет, детка. Боюсь, это было бы слишком.
Ирэн вдруг поняла, что сказать ей больше нечего. Она подняла голову, посмотрела на своего «опекуна» и порадовалась тому, что прошедшие годы ничего не изменили – он по-прежнему оставался гораздо выше нее. Тогда она подняла руку и осторожно коснулась его левой скулы, потом посмотрела на пальцы, разглядывая кровь.
– Вы меня не обманываете.
Делламорте взял ее за руку, впервые за все время знакомства (если не считать эвакуацию из театра Ла Скала) сделав это по собственной инициативе и, видимо, с определенной целью. Кровь на пальцах Ирэн пропала. Он отпустил ее.