Ана закрыла глаза и неожиданно для себя вспомнила последний канун Нового года у Тореллов. До ее восемнадцатилетия оставалось всего четыре месяца, она была уже слишком взрослой, чтобы проводить время в детской части дома, но чувствовала себя слишком неуверенно, чтобы общаться с молодыми парами, недавно заключившими союз.
В конце концов она оказалась у плавательного бассейна: устроилась на шезлонге в темноте и холоде, накрыв плечи ковриком из пенки. Спустя какое-то время ее отыскал Джаспер. Он пришел с огромной материнской шубой из искусственного меха и молча протянул ее Ане, а потом смотрел, как она одевается.
— Что ты так смотришь? — спросила она. — Как будто я могу разрыдаться или сломаться! Этого не будет. Но тебе надо понять, что я никогда не стану здесь своей. Даже если мы все-таки вступим в союз.
Он присел на шезлонг рядом с ней, держась на требуемом приличиями расстоянии.
— А ты никогда не задумывалась о том, — сказал он, — что все происходящее с Чистыми и остальным населением — это нечто вроде научно обоснованного расизма? Чистые считают себя лучше других, считают, что им дано божественное право все решать, потому что все остальные, если им верить, просто не в своем уме. Науку словно используют для того, чтобы санкционировать уверенность в собственном биологическом превосходстве.
— Наука не может быть расистской. Наука — это понимание того, как все устроено и работает. А вот наша интерпретация и использование этого знания иногда могут оказаться порочными.
— А! Но если за научным открытием или разработкой стоит некая цель, то это же отражается на ожидаемых результатах?
Ана покачала головой.
— Научный факт — это научный факт, и неважно, получен ли он с помощью индукции или дедукции.
Джаспер улыбнулся.
— Похоже, ты меня переспорила, — сказал он, а потом встал и протянул руку, чтобы помочь ей подняться. — Нам надо идти в дом. Если мы хотим, чтобы Коллегия разрешила проведение обручения, то, наверное, нам пора начать придерживаться принятых правил. Мы ведь не хотим подавать им какой-то повод передумать, правда?
Ана взяла его за руку, которая оказалась теплой и мягкой. Спрятав подбородок в мягкий воротник шубы, она тайком улыбнулась. Джаспер умный и интересный. Он не лишен недостатков, но у него есть и немало сильных сторон. Они пошли рядом, не касаясь друг друга. Перед тем как пройти в дом через стеклянные двери, занимавшие всю стену, он остановился. Разноцветные огоньки горели среди цветов и сияли вдоль крыши дома.
— Это тебе, — сказал он, потянувшись к ее дальнему боку и вынув из кармана материнской шубы конверт.