– Он нас слышит и в любой момент может выстрелить, – прошептала Полина, хотя шептать при таком грохоте не имело никакого смысла.
– И поделом! – огрызнулся Виктор, но у самой цели вдруг резко отстранил Полину, ворвался в комнату и захлопнул дверь перед ее носом.
Она услышала вскрик Семенова, крайне нецензурное восклицание своего помощника и затем стук упавшего на пол пистолета.
– Можешь войти! – прокричал ей Виктор, тяжело дыша – видно, все еще удерживал Семенова.
Потом они долго приводили неудачливого самоубийцу в чувство, отпаивали его же коньяком, который он захватил с собой, уговаривали успокоиться, объясняли, что он пока еще на этом свете и все самое страшное для него позади. С последним аргументом Иван Алексеевич категорически не согласился.
– Самое страшное для меня только начинается, – сердито пробормотал он, и тогда они поняли, что цели достигли: Семенов пришел в себя, вполне осознает реальное положение вещей и с ним можно теперь говорить.
– Год назад Данилов зашел ко мне в агентство, – начал рассказывать Иван Алексеевич, сделав большой глоток коньяку из бутылки. Чиркнула зажигалка, воздух запах дымом – Семенов закурил. Полина поморщилась, но ничего не сказала, Виктор поднялся и открыл окно. – Простите, – запоздало спохватился Семенов, – если вам мешает, я могу…
– Курите. – Полина нетерпеливо махнула рукой.
– Пожалуй, это был самый счастливый человек, которого мне когда-либо приходилось видеть. Счастливый, здоровый, успешный. Он явился ко мне в агентство, чтобы купить дом к свадьбе. Не могу передать, что я тогда почувствовал.
– Вы думали, что это он был виноват в смерти Кати?
– Не думал! – Семенов с силой стукнул о стол бутылкой, которую держал в руке. – А был совершенно в этом уверен! Я, – заговорил он немного тише, – был уверен и в том, что Катенька кончила жизнь самоубийством из-за него. Она любила его, а он… Не знаю, что произошло между ними, но Катя этого пережить не смогла. Это ведь я ее нашел тогда. Я первый ее увидел под окнами нашего дома. Было темно, я возвращался из агентства. Не знаю, что мне вдруг пришло в голову, но когда подходил к дому… Да нет, раньше! Как только свернул во двор, вдруг понял, что… И сразу же бросился, и сразу ее нашел. Не дай бог никому пережить такое! Никому!
– У Вероники тоже есть родители, – вдруг жестко проговорила Полина.
– Вероника… – Семенов расхохотался жутким, надрывным смехом. – Вероника – монстр. Вероника… Но лучше я расскажу все по порядку.
Он замолчал и надолго припал к бутылке. Жидкость громко забулькала, переливаясь в горло. Полину замутило. Опять чиркнула зажигалка – Семенов закурил вторую сигарету. «Интересно, здесь есть пепельница?» – пришла ей в голову совершенно ненужная мысль.