К концу своего рассказа Полина поняла, что даже в таком очень подправленном виде эта история более чем сомнительна. Для Виктора. И для любого, кто бы ее услышал. Но лично ее, как ни странно, когда она все это проговорила, выстроив в систему, история окончательно убедила.
– Я думаю, мы должны начать с его адвоката, – деловито проговорила она. – С родственниками Максима я уже пыталась связаться – они не идут на контакт. Ты, кстати, захватил ноутбук?
– Да, взял, – подавленно сказал Виктор. – Я ведь всегда беру его с собой. И потом, ты просила…
– Захватить ноутбук? – Полина рассмеялась над его смущением: она понимала его состояние и то, почему он взял компьютер. Не на всякий случай даже и не только для того, чтобы ей подыграть. Он взял его интуитивно, неосознанно, точно так же, как она сегодняшним утром пришла в офис, в котором сто лет не была. – Я не просила тебя его взять с собой. Это уж твоя инициатива. – Она специально его уличила, чтобы смутить окончательно и отвлечь от дальнейших расспросов. – Ну что ж, прекрасно. Пробей тогда адвоката Беляева Семена Александровича. Я бы хотела с ним встретиться.
– А что пробивать-то? – угрюмо спросил Виктор.
– Ну… все. Телефон, адрес его конторы и так далее.
– Но разве Максим…
– Представь себе, он и этого не помнит. Выборочная память, знаешь ли.
– Странный клиент, – хмыкнул Виктор, но компьютер включил и сердито принялся за дело.
Работал он молча и, как показалось Полине, довольно долго. В офисе стояла какая-то раздраженная тишина, нарушаемая лишь стуком клавиш. Полина закрыла глаза и крутанулась в кресле – голова слегка закружилась, знакомое, но подзабытое ощущение. Это была еще одна старая привычка: думать с закрытыми глазами, покручиваясь в кресле. Все возвращалось, все становилось на свои места. И сейчас, с закрытыми глазами, так легко было представить, что не было этого ужасного года, не было аварии, жизнь, та, прежняя, обычная, наполненная делами и смыслом жизнь, продолжается.
Она прокрутила в голове еще раз рассказ Максима. Не ту редакцию, которую озвучила Виктору, а подлинный вариант. Он больше не вызывал в ней никакого протеста, теперь она окончательно поверила в историю Максима. Ну а те небольшие несоответствия, на которые она сама ему указала… При желании можно найти им объяснения. Например, одиночная камера. Почему она решила, что его не могли поместить на все время следствия в одиночку? Да в наше время чего только не бывает, существуют даже камеры повышенной комфортности, были бы деньги, а деньги, судя по всему, у Максима есть. У Максима или у его родственников. Каким-то образом же адвокат подкупил следователя, чтобы замылить записку. Да и дождь Максим вполне мог слышать из прихожей, если двери были открыты. И запоздалый приезд полиции объясним: Максим совершенно путается во времени – могло пройти полчаса, от силы сорок минут, а ему в том отчаянно-потрясенном состоянии показалось, что длится это бесконечно долго. А что касается призрака жертвы…