Бектемир развернул лист бумаги, поднес к печке. Нахмурившись, пробежал глазами. Али разинул рот — через плечо Бектемира смотрел то на бумагу, то на лицо земляка. Бектемир усмехнулся. Скомкав бумагу, кинул в печку. Пламя вспыхнуло ярче.
— Йе! Грубее чурбана ты! — зло крикнул Али. — Растолкуй хотя бы смысл.
— Что же вас тут интересует, ну?
— Ведь это написано для тебя, меня, Эшмата-Ташмата[1]… — возмущался Али. — Ведь надо же знать, что там.
— Не стоит того, чтобы об этом говорить, — проворчал Бектемир.
— У тебя всего одна ветка грамотности, — продолжал злиться Али. — А я слышал от человека достаточно мудрого, что в этих бумагах есть интересные вещи…
— Например, какие вещи?
— Вроде того, что на узбеков немцы смотрят другими глазами.
— Хвала! Вместо головы вы таскаете, оказывается, пустую тыквянку! — строго произнес Бектемир. — Мало вы крови и пожаров видели? Идите за тысячу верст отсюда и снова увидите кровь и золу. Гитлер, который швыряет в огонь дитя русское, смилостивится к узбеку? Если вы будете считать черта ангелом, а волка бараном, то в таком случае можете ждать милости от Гитлера. На бумаге можно написать все, что угодно. Разве есть у бумаги язык, чтобы сказать: "Ложь!"? Если ваш враг коварен, то он яд, как шербет, заставит вас выпить.
Али растерянно смотрел на товарища, а тот продолжал:
— Враг, оказывается, очень страшный. Правильно. Война есть война. Но зачем осыпать пулями головы детей, женщин, стариков? Зачем поджигать дом мирного народа?..
Али, смущенный, сидел не двигаясь. Все, что говорил товарищ, он понимал. Но, будучи от природы упрямым человеком, он все же хотел что-нибудь возразить. Бектемир, словно догадываясь об этом желании, возясь кочергой в огне, равнодушно спросил:
— Что, брат, неправ я?
— В твоих словах есть правда. Действительно, проклятый фашист жесток, — ответил Али. — Но не забывай того, что Узбекистан далек, на другом конце мира…
— Хвала! — повернулся к нему Бектемир. — Вот уже наступает зима, а в нашем краю в эту пору на лозах еще виноград, на грядках дыни, на деревьях гранаты. Но дело не в расстоянии. Гитлер сейчас по всей стране бьет топором под самый корень. А корень — русский солдат. Мы должны сохранить этот корень. Тогда мы сохраним от напасти и Узбекистан.
Бектемир сжал кулак:
— Вот в чем наша сила… В том, что мы объединены. А враг хочет ослабить наш кулак, внести раскол.
Али, поднявшись, выпрямился и, уверенный в силе нового возражения, произнес:
— Ладно, корень сохраним! Ты, набравшись ума на войне, становишься ловким в словах, — иронически улыбнулся он. — Ладно, мы, узбеки, будем проливать свою кровь в этих тугаях и болотах. Но русские будут ли нам благодарны? Ведь наши деды, бывало, воевали с русскими…