Крики обеих сестер перемежались между собой. Пока рыжий капитан с грубой жестокостью овладевал Сиреной, команда, проигнорировав его приказ, не унесла Исабель вниз, и ее насиловали прямо здесь, рядом с сестрой.
Когда Сирена ослабевала и теряла сознание, ее грубо били по щекам, и, приходя в себя, она тут же пыталась определить, где Исабель. И почти с облегчением слышала ее стоны — значит, сестра жива! Жива!
Но на девушке уже был другой пират, и его широкие плечи заслоняли от нее Исабель. Шок и унижение овладели Сиреной, но одновременно с этими чувствами наступило какое-то самоотрешение: казалось, что весь теперешний кошмар происходил не с ней, она видела над собой мужчину, как сквозь густую пелену. Затем истошный крик Исабель обострил ее восприятие. Смутно Сирена разглядела над сестрой пирата, у которого вместо руки торчал крюк. Набросившись на обнаженное тело девушки и насилуя ее, этот монстр поместил крюк у шеи Исабель, вонзил его в белую нежную кожу и провел рваную полосу вдоль всего тела, оставляя кровавый след в разорванной плоти. Сотворив весь этот ужас, урод садистски засмеялся: вид растерзанной жертвы усиливал его вожделение.
Внутри Сирены все восстало, и она потеряла сознание, но снова была приведена в чувство пощечинами. Увидев, что Исабель уже нет на палубе, она в отчаянии закричала. Однако ее собственное испытание еще не закончилось, так как место очередного насильника занимал следующий. Но все это время отдельными вспышками ее сознание пронзала мысль: где сестра, что с ней?
* * *
Когда все наконец закончилось и пираты ушли, бросив Сирену на палубе, полуживую, обнаженную и дрожащую в холодной ночи, она уже ничего не соображала и не чувствовала, а лишь лежала, бесконечно долго лежала, тупо глядя на звезды. Затем, с трудом превозмогая боль, попыталась сесть… Глаза ее машинально искали, чем бы прикрыть наготу, и тут она увидела: кто-то стоит поодаль, не решаясь приблизиться. Это был Калеб, он принес ей порванную рубашку. Сочувствие к униженной и растерзанной сеньорите светилось в темных глазах мальчика. На какое-то мгновение Сирена почувствовала стыд от того, что Калеб видит ее в таком состоянии, но выражение его глаз было настолько взрослым и всепонимающим, что ее смущение отступило.
На корабле было на удивление тихо, лишь несколько пьяных пиратов негромко пели, расположившись на баке. «Рана» в этот момент напоминала корабль-призрак, но тем не менее пиратская бригантина, накрепко пришвартованная к борту фрегата, красноречиво говорила о реальности произошедшего.