Гораздо медленнее они вернулись к хлеву, где и оставили мать с детенышем. Убедившись, что корова облизывает теленка, а он, в свою очередь, тычется ей в живот в поисках вымени, они поспешили вернуться в метель и холод, чтобы повторить операцию столько раз, сколько потребуется.
* * *
— Вон там, — сказал отец, указывая на холмик в снегу на равнине, где не было естественных причин для его существования. — Взгляните туда, ребята. Как, по-вашему, что это такое?
Они уже разыскали еще двух новорожденных телят. Один был в полном порядке, но второй успел замерзнуть.
Этот бугорок, похоже, говорил об очередной неприятности.
Холмик был абсолютно неподвижен, но отсюда Рекс не мог разглядеть, что это такое.
Даже когда отец направив туда свет фар, все равно оставалось неясно, на что они смотрят.
— Одному из вас придется сходить и взглянуть, — вздохнул отец.
— Твоя очередь, — ткнул Рекса в спину Патрик.
— Да пошел ты!
— Мне наплевать, чья очередь! — взорвался отец. — Быстро туда!
Патрик отпустил брату подзатыльник. Из-за холода это было гораздо больнее, чем обычно.
— Прекрати, Патрик! — взвился Рекс. — Тебе что, десять лет?
— Бегом! — взревел отец. — Или я вышвырну вас обоих и оставлю здесь!
— Не оставишь, — спокойно возразил Патрик. — Мама тебя за это убьет. Сходи, братишка. Если папа оставит здесь только одного из нас, маме будет намного спокойнее.
Рекс выпрыгнул из кабины. Борясь с пронизывающим ветром и лепящим в лицо снегом, он думал: «Если бы я поступил в университет, меня бы ни за что не выгнали».
Неуправляемый красавчик Патрик умудрился вылететь из Канзасского государственного университета в Манхэттене прямо в первом семестре. Он был дома уже неделю, но никто, кроме родных, не знал о том, что он вернулся. Рексу было стыдно за брата, и он не рассказал о его позоре даже Митчу и Эбби. «Паразит чертов!» — со злостью думал он о Патрике, который делал вид, что помогает на ранчо, в то время как всю работу продолжал выполнять Рекс.
Чем ближе он подходил к заснеженному холмику, тем все меньше тот походил на замерзшую корову или теленка.
Рекс чуть было не пнул бугорок носком ботинка, как вдруг странное тошнотворное чувство пронзило его. Это произошло за мгновение до того, как он осознал ужасную правду. «Человек!» — сообщил ему мозг. «Девушка!» — добавили глаза. Не в состоянии сложить воедино все детали этой жуткой головоломки, Рекс опустился на одно колено, в недоумении глядя на свою находку.
Обнаженная девушка лежала на боку, и январская метель укутывала ее снежным одеялом. Ее кожа была белой, как снег, а волосы — темными, как земля под ней.