— Подожди! — снова отстранилась она, но только для того, чтобы посадить Грейси в клетку. — Я уже не девственница, — прошептала она, увлекая его за собой в дом.
— Я тоже не девственник, — ответил Митч, послушно идя за ней.
* * *
Семнадцать лет назад они были бы осторожны, нежны и ласковы.
Семнадцать лет спустя они очень спешили. Они очень боялись, что между ними снова что-нибудь встанет. Этого не должно было случиться. Когда они добрались до кровати, их подхватила буря эмоций и чувств. Они яростно толкались и дергали друг друга за одежду, как будто злились на жизнь, на судьбу, на себя. Они занимались любовью, как будто сражались, как будто выясняли, кто же все-таки виноват во всем, что с ними случилось, кто должен за все это заплатить, может ли хоть что-то компенсировать им их потерю и могут ли зарубцеваться все еще кровоточащие душевные раны.
Он через голову стянул с нее футболку. Она нащупала пряжку его ремня. Он рванул пуговицу и молнию на ее шортах, тут же скользнувших вниз. Она расстегнула его ремень, пуговицу на поясе джинсов и потянула вниз замок молнии. Затем просунула руки ему под рубашку и прижала ладони к его груди.
Резким движением он перевернул ее на спину.
Она впилась пальцами ему в затылок и заставила его опустить лицо к ее лицу и поцеловать ее.
Он ладонями раздвинул ее ноги. Он опустил руки под ее трусики и ниже, на бедра, между ног.
Он вошел в нее, и она приняла его в себя.
Они были агрессивны и неистовы. Эбби чувствовала, что в ее груди нарастает небывалое давление, которое наконец прорвалось криком, рвущимся как будто из самой глубины души. Из ее глаз хлынули слезы. Они продолжали заниматься любовью, а слезы продолжали течь. Ее тело сотрясали мучительные рыдания, а он еще крепче прижимал ее к себе. Его объятия причиняли ей боль, но вместо того, чтобы сопротивляться этой боли, она ее принимала и не пыталась его остановить. Он снова и снова повторял ее имя, но она очень боялась поверить в то, что не ошибается, что в его голосе действительно звучит мольба. Наконец все закончилось, но они продолжали прижиматься друг к другу, как будто покрывающий тела пот навечно соединил их воедино. Постепенно их руки разжались, it они выпустили друг друга из объятий.
Митч откатился на спину и уставился в потолок.
Эбби слегка отодвинулась от него и отвернулась лицом к стене.
Спустя несколько минут она спросила:
— Почему ты уехал?
Он не ответил.
«Это было ужасной ошибкой», — думали оба.
* * *
— Я принимаю противозачаточные средства, — произнесла Эбби после того, как молчание затянулось.