Когда автомобиль Верны скрылся из виду, Эбби встала и обвела взглядом горизонт.
Всякий раз, любуясь бескрайней прерией, она думала о населявших когда-то эти места индейцах. Ее мама очень любила факты, даты и историю и передала свое увлечение дочерям. Вот и сейчас Эбби задумалась о давно ушедших временах и о преступлении, о котором никто не любил вспоминать. Совсем как Верна Шелленбергер, отказавшаяся говорить с ней об убийстве Девы.
Когда-то по этим прериям, включавшим и то место, на котором в данный момент стояла она, и занимавшим территорию около сорока пяти миллионов акров, кочевали индейские племена канза и осейдж. Они делили землю с миллионными стадами бизонов. Воображение рисовало Эбби глухой стук копыт и темные ленты стад, стекающие со склонов холмов. Но индейцев вытеснили в Оклахому. Чего стоил их вынужденный исход в 1873 году! Что касается бизонов, то их всех убили. У Эбби были друзья, которые на своем ранчо разводили бизонов, и однажды она приехала к ним на экскурсию. Взглянув в свирепые глаза старого быка, она была потрясена до глубины души. В поисках семян местных трав ей случалось забредать на земли резерваций индейцев потаватоми, айова и кикапу. Она сочувствовала этим обездоленным людям, оказавшимся совершенно беспомощными перед беспощадным ходом истории. Она ничего не могла поделать с миллионами совершенных в этих местах преступлений. Но, по крайней мере, она могла помочь раскрыть одно-единственное преступление, совершенное гораздо позже.
Перед тем как покинуть кладбище, Эбби прошептала несколько слов маме и коснулась памятника на могиле Девы.
— Если ты скажешь мне, кто ты, я позабочусь о том, чтобы твое имя узнали и все остальные, — пообещала она мертвой девушке.
Закончив приводить в порядок кладбище, Эбби вернулась домой. Она осталась довольна своей работой. Ее также переполняла решимость установить личность Девы.
Несмотря на выходной день, работы у нее хватало. Цветы ожидали пересадки из грунта в горшки, клумбы нуждались в перекапывании и удобрении, своей очереди дожидалась груда заказов, и еще было необходимо решить, как она будет строить свою новую рекламную кампанию. Но сначала Эбби направилась в спальню, войдя в которую увидела сидящего на краю кровати и натягивающего носок Патрика Шелленбергера. Он был в джинсах, по без рубашки. При виде его широких плеч и рельефных бицепсов Эбби ощутила тянущее чувство внизу живота, без которого она предпочла бы обойтись.
— Где ты была? — поднимая голову, спросил Патрик.
— На кладбище.
— Тебе приятнее посетить кладбище, чем проснуться со мной?