— Ты как ездишь, козел рогатый?
Есть в великом и могучем русском языке словосочетание — гомосексуалист пассивный, а кроме него существуют синонимы — петух, гребень, голубой, пидер гнойный. Так вот выражение «козел рогатый» можно смело ставить в один с ними ряд, а потому, с силой распахнув водительскую дверь навстречу атакующим, Савельев рассчитанным движением угодил ее краем переднему молодцу прямо в пах. Его тут же согнуло, и, мгновенно из салона «девяносто девятой» выскользнув, Юрий Павлович с ходу провел консетцу-гири — секущий удар ребром ступни в коленный сустав второго нападавшего.
Стриженый молодец, грузно оседая на мокрый асфальт, сразу же заорал благим матом, а ликвидатор, вложившись, пнул прямо в его раззявленный рот, и крик моментально захлебнулся. В это мгновение снова хлопнули двери иномарки, на этот раз передние, и на подмогу своим пассажирам кинулся водитель «опеля», причем в его руке находился свинокол — остро заточенный нож солидных размеров с «усами» и кровостоками.
Четвертый член экипажа хотя и выскочил из лайбы, но решительных действий пока не предпринимал. Фиксируя поле боя периферическим зрением, Савельев сразу ощутил, что изо всех он самый опасный.
Тем временем первый из нападавших, весьма болезненно отреагировавший на близкое знакомство с острой дверной кромкой, получил мощный апперкот в челюсть, и тут же сильные руки Юрия Павловича швырнули его прямо под ноги вооруженного свиноколом водителя.
Падать рулевой не умел и, едва не напоровшись на собственный нож, растянулся во всю длину на своем бесчувственном коллеге, после чего тут же получил удар савельевского ботинка по голове и расслабленно замер.
— Даже не пытайся, — Юрий Павлович вдруг совершенно явственно почувствовал, что стоявший радом с иномаркой человек сейчас вытащит ствол, и упер свой взгляд ему в лицо: — Голову оторву.
Пальцы четвертого на рифленой рукояти разжались, и пистолет снова скользнул в глубину кармана. Савельев тем временем подобрал с асфальта свинокол и, перехватив, стремительно метнул тяжелый клинок в заднее колесо «опеля». Без малейшего сопротивления, как гвоздь в масло, острие ножа прошло сквозь покрышку. Сразу же злобно зашипел выходящий наружу воздух. Залезая в свою машину, Юрий Павлович попросил:
— На глаза мне больше, ребятишки, не попадайтесь, не надо.
Настроение у него существенно улучшилось, видимо, весь накопленный за день адреналин выплеснулся в действие. Ощутив, что спать ему совершенно расхотелось, Савельев без приключений добрался до гостиницы. Быстро запарковав «девяносто девятую» неподалеку от входа, он поднялся в свои апартаменты и, поменяв осточертевший костюм на приличные брюки с пуловером, чуть не бегом направился в ресторан кормиться.