– Позволите присесть?
– Ах да, что это я, в самом деле. Присаживайтесь. Я, было, подумал, раз я в гостях…
– Какую вы преследовали цель, принимая участие в работе над проектом по смене сознания человека? – перебил его Глеб.
– Прежде чем начну отвечать на ваши вопросы, давайте договоримся, что вы не будете рассказывать мне сказки о том, что делаете это по поручению Ильи Ивановича. Я не школьник и разбираюсь не только в мозгах, но и в людях.
– Приятно слышать мысли умного человека, – молниеносно отреагировал Глеб.
– Так вот, отвечаю на ваш вопрос. Мне было интересно, потому что чем глубже я уходил в тему, тем больше нового узнавал. Это как при знакомстве с девушкой. Сегодня познакомились, завтра поговорили, послезавтра прошлись… И чем ближе к цели, тем сильнее дух захватывает и потому нет сил остановиться.
– Сказали вроде много, а на самом деле не сказали ничего. Будьте любезны, выразитесь проще, но информативнее.
Аркадий поднял лицо к потолку, и Глеб с Юрой заметили в его глазах скупую слезу, блеснувшую в ярком свете ламп.
– Только знания и ничего кроме знаний, – произнес доктор после непродолжительной паузы.
– Вы понимали, что действовали незаконно?
– Как незаконно?! Что вы говорите! Я никогда в жизни ничего не нарушал. Я улицу не перехожу на красный свет, даже если на дороге нет машин!
– А проводить эксперименты над живыми людьми – законно?
– Во-первых, я проводил эксперименты над мозгом погибших в катастрофах людей. Во-вторых, над живыми людьми велись эксперименты только с согласия участников эксперимента.
– Допустим. А вам самому не казалось, что эти эксперименты аморальны?
– Молодой человек, если бы такие как я, а их до меня были тысячи, не копались в человеческом дерьме, то вы бы умерли от паразитов еще в младенчестве. Если бы Павлов не жил в морге, препарируя десятки человеческих тел – не было бы хирургии. Если бы не тысячи, миллионы человеческих жизней, оборванных за последние сто лет под ножами хирургов, лучами установок и препаратами медиков, на земле было бы не семь миллиардов… Вот такая арифметика человеческой цивилизации.
– То есть вы не испытываете никаких угрызений совести?
– Нет! И тысячу раз нет! Может, кто и нарушал закон, но только не я.
– Значит ли это, что вы готовы продолжить научные работы в этом направлении?
– Только моя добрая воля или смерть могут остановить меня.
– Юра, у тебя есть вопросы к Аркадию Львовичу?
– Да, разумеется.
– Скажите, а как происходит смена сознания на физиологическом уровне?
– Вы представляете пространственную модель мозга?
– Это как 3D, ой, извините, трехмерная матрица?