– Где ты с ним встречалась?
– У него дома.
– Адрес запомнила?
– Да. Несколько раз в Сандуновских банях в випзале. Ему там очень нравилось. Вел себя, как римский император, мечтал о власти и считал людей одноразовой тарой. Однажды признался, что в детстве жил впроголодь и у них в доме часто не было горячей воды, а посему приходилось мыться в тазике. Патологическим чистюлей был.
– Таким точно кошмары не снятся. И об убиенных ими они не помнят. Чистюля с руками, по локоть обагренными кровью! Где еще были, убийца?
– Помню, это как раз, когда вы сбежали, он привез меня с Григорием в свою клинику и показал, что там происходит с людьми.
– Что за клиника? Где находится?
– Где она, точно сказать не могу, добирались на вертолете, хотя, когда выглянула при посадке в иллюминатор, местность показалась мне знакомой.
– Похожей на что?
– На охотничьи угодья, где мы дважды встречались. Мы туда добирались тоже на вертолете. Река, дорога асфальтированная…
– Где это угодье?
– Где-то в Вологодской области, под Тотьмой.
– Это очень важно. Придется вспомнить, где именно этот живодер охотился.
– Я почему про Тотьму вспомнила? Он говорил, что привозил ветеринаров оттуда, когда детеныши оленя остались без матери. Ее убил племянник министра культуры. А его самого якобы волк задрал.
– Это очень важный след. И что за клиника?
– Илья мне потом говорил, что там проводит эксперименты с сознанием. Он хочет создать аппарат, корректирующий поведение, «чтобы управлять стадом человечьим». А в качестве полигона решил использовать мою свалку.
От этих слов Глеб почувствовал, как волосы стали дыбом, и весь напрягся.
– Постарайся вспомнить все до мелочей. Каждый шаг…
– Мы вошли, нас одели в халаты, а на головы шлемы, как у мотоциклистов, только с проводками и маленькой коробочкой для связи.
– Очень хорошо. А сам он или сотрудники в чем были?
– Точно в таких же шлемах…
– Что еще происходило? Вспоминай!
– Да вроде ничего. Играла легкая музыка, голос диктора рассказывал о перспективах в нейрохирургии, о том, что работа коллектива, в том числе и наша с Гришей, не напрасна. Пару раз в наушниках что-то визжало, так фонит микрофон, поднесенный к динамику. Я именно поэтому поняла, что аудиоклип не профессиональный.
– В этом месте поподробнее остановись на ощущениях.
– В момент появления звука глаза почему-то закрывались сами собой. Но становилось не темно, а светло. Затем, когда исчезал звук, все восстанавливалось.
– Наталья, это очень важно, вспомни, у тебя не болели ноги, тело, спина, как от долгого нахождения в одной позе?
– Вспомнила! Тогда я не придала этому значения, а теперь понятно, откуда на утро на моем бедре появился синяк. И спина ныла так, как будто я простыла. Через пару дней после этого я еще просила Григория сделать мне массаж…