Он находился в центральном контрольном зале. Станция Зетсун Верид.
Мардук стоял на коленях в окружении легионеров-ветеранов – недавних членов Гал Ворбак. Он чувствовал их злобу. Она исходила от них, словно жар от печи.
Обзорный портал был заполнен Калтом. Даже с орбиты были ясно видны следы идущей внизу войны. Над континентом, словно громадные цветущие водоросли, поднимались шлейфы дыма и пыли. Они тянулись высоко в атмосферу и были пронизаны свечением различных оттенков.
По залу разнесся надтреснутый властный голос.
– Все наиболее прекрасно в миг гибели, не правда ли?
Мардук попытался понять, откуда он исходит. Соберись.
Закутанные в рясы магосы суетились в управляющем центре платформы, другие сгорбились над консолями, подключившись к портам блоков мысленного управления. Как бы то ни было, голос не принадлежал никому из них.
– Битва продолжает бушевать, но война уже практически выиграна.
Взгляд Мардука переместился на фигуру, которая стояла отдельно от прочих и смотрела в пустоту.
Вот.
Окружавший нечестивое существо воздух трепетал. Рядом с ним истончалась граница между реальностью и владениями Изначальной Истины.
Кор Фаэрон. Магистр Веры.
– Тринадцатый Легион получил тяжкие раны, а у Калта навеки останутся шрамы. Солнце умирает. Поверхность будет очищена. Последние остатки сопротивления будут вынуждены уйти под землю, однако это им не поможет. Калт, самоцвет Ультрамара, уже в агонии. Это моя победа. Не Эреба. Даже не Лоргара. Моя.
Почтенный кардинал обернулся. Его глаза лучились ликованием и мерцали противоестественной энергией.
– Вся система уже мертва, – произнес он. – Она еще просто не осознала своей гибели.
Он приблизился, и Мардук подавил желание попятиться назад.
– Воины Бел Ашареда хотят вырвать твои сердца и съесть их, пока ты еще будешь дышать, – рыкнул Кор Фаэрон. – Меня так и подмывает пойти им навстречу. Чего ты рассчитывал добиться?
У Мардука начало покалывать кожу. Его глазам было больно смотреть на Кор Фаэрона, и он опустил взгляд.
– Смотри на меня, – угрожающе прохрипел Кор Фаэрон.
Мардук повиновался. Он сомневался, что смог бы воспротивиться, даже если бы попытался.
Когда Легион обнаружил Колхиду и воссоединился с примархом, Кор Фаэрон уже подвергся разрушительному воздействию своей смертной природы. Он был стар, слишком стар, чтобы пройти полную процедуру усовершенствования и стать подлинным космическим десантником. Сейчас он все так же выглядел старым, однако, сколь бы хрупким и сгорбленным он ни был без доспеха, в нем присутствовала неоспоримая и яростная жизненная сила.