На мгновение он оторвал взгляд от улицы и глянул на меня.
— Если еда или что–то необходимое, я тебе помогу. Если деньги, золото, почта или чужое шмотье — справляйся сам.
Еще один выживший! Мне нравилась его манера разговаривать: серьезно и с юмором одновременно, по существу, без траты сил на пустую ругань и выяснение отношений. Скорее всего, его строгость напускная, а на самом деле он гораздо мягче и добрее.
— Без тебя справлюсь, — ответил я, поднял сумку и перекинул ее вперед, насколько смог, затем повторил то же самое со второй. — Вообще, там еда. Я не роюсь по чужим ящикам. Так что все в порядке.
— Все в порядке? — переспросил он с чуть заметной улыбкой.
— Мы вообще о чем?
С этими словами я перетащил сумки еще на пару шагов.
— О твоих странных приоритетах, — начал он и замолчал, напряженно вглядываясь в Парк–авеню. Явно заметив что–то, он присел и на полусогнутых ногах перебежал за опрокинутый газетный ларек. — Брось сумки.
— Что?
— Брось сумки и прячься, быстро!
Я заскочил к нему за ларек и присел рядом.
— Они идут. Сиди тихо и не высовывайся.
Мы вжались в землю. Я ничего не слышал. Не то, что вчера, когда появились солдаты с грузовиками.
— Свернули за угол и идут сюда.
— Кто? — мне было непонятно, кого он имеет в виду: солдат, охотников, других выживших?
— Они, — ответил он и показал на улицу.
Я осторожно выглянул.
Из–за угла Пятьдесят третьей улицы на Парк–авеню вывернули три охотника, явно из тех, что готовы на все ради теплой человеческой крови. Через тринадцать дней после атаки различать два вида было проще простого: охотники, пившие одну воду, стали слабыми и худыми, больше похожими на бесплотные тени, чем на людей.
— Смотри, что они делают, — прошептал мне новый знакомый.
Охотники шли не просто так: они внимательно всматривались и вслушивались в улицу, искали добычу. На губах и подбородках влажно блестела свежая кровь.
— Я видел…
— Такого еще не видел. Это разведчики, — не сводя глаз с приближавшихся людей, он немного переместился, чтобы в любой момент дать отпор. — Разведывательный отряд, а за ними идет целая толпа других.
До охотников оставалось всего ничего, и я достал из кармана пистолет. Парень удивленно посмотрел на меня и сказал:
— Не надо.
Из кармана куртки он вытащил пластиковый цилиндр и передал мне: патрон был размером не больше ингалятора для астматиков и казался игрушечным. Он показал мне винтовку:
— Это полицейская винтовка, используется против демонстрантов. В участке взял. Стреляет резиновыми пулями или вот такими штуками. Человека из нее не застрелить, а вот отпугнуть — запросто.