— Вот, Вячеслав Михайлович, такая есть темка, — прищурясь, начинал Трофимыч.— У меня один еврейчик знакомый. Там. Не в Европе. Дальше. Ну, неважно. Майки вот эти вот,— он показал, — молодежные.
— Футболки, — подсказал Славка.
—Ти-шотки, блин, — проявил Трофимыч знание «темки». — Там они по 30 центов. Американских, естественно. А здесь? Ты посмотри. Сколько они в магазинах?! А можно еще дешевле брать. Он, — Трофимыч показал большим пальцем вверх, потом, смеясь, ткнул им в пол, — мне говорил, что после компаний разных, ну знаешь — юбилей фирмы, праздник муниципальный, дни лука-огорода, гонки динозавров… Нашлепали там своё.
— Логотипы.
— И не продали! Чуешь?! А с рекламой если… Майтимаусы, томыджери, то-сё, кока-кола, короче. Эти вообще — копейки! Борт к борту. На абортаж.
— И в чем вопрос?
— Контейнер. Не меньше. Партия такая. А смысл-то меньше брать?
— И деньги, — сказал Славка.
— И деньги, — подтвердил Трофимыч.
— А еврей твой?
— Еврей на месте всё-всё организует.
— Да-да. Конечно. Он там уже наварит. И с тебя еще возьмет. «Свою долю». Ой-да, лампенздруся. Шахель-махель-ду. А здесь, учти, только на реализацию, Александр свет Трофимыч. А через месяцок вернут. Грязную, захватанную. «Не берут». И — в попе. К тому ж — за морем телушка полушка. А паровоз? Кто за дым заплатит?
— Умеем мы, Вячеслав Михайлович, это,— сказал Трофимыч, разливая остатки. — «Не получится». Знаем как «не получится». Сто доводов против. И ни одного — «за».
— Ну не реально, Саша! Ептыть, сам посуди. Сколько времени их продавать будешь? Не Москва у нас, не Питер. Мыши сто раз съедят. Да и продашь... По копейке разлетятся. Отдал мешок — получил кулёк.
— Ну это так, — примирительно сказал Трофимыч. — Майки — это… Подождут. Предлагает мне один хлопчик область прибалтийскими шпротами завалить. Всё на месте обеспечивают. Говорит — привези только. И весь регион будет твой.
— Бандюган?
— Спортсмены. Серьезные ребята.
— Ну, бандюки. Понятно. А почему прибалтийскими? Астрахань, Ростов-на-Дону. Тоже консервы. Мурманск. Владивосток. Зачем с таможней сложности?
— У меня там подвязки. Приятель армейский. На рыбе и сидит. К тому же народ привык: чай — индийский, сахар — украинский, шпроты — из Прибалтики.
— А деньги?
— Деньги наши. Но, — Трофимыч сделал паузу. — «Реф». Не меньше.
— А реализация?
— Тоже самим надо. Но монополия! Монополия — большое дело, Вячеслав Михайлович. На этом можно далеко выехать. Это — перспектива, я скажу.
— У нас больше ничего нет?
— Выпить?
— Да. Чего-то так, захорошело, Саш.
— Давай пивком лакирни, — предложил Трофимыч. — Мне-то нельзя. Завтра я куплю в городе, доложу на склад. Вот еще штука. Смотри. Но только досказать дай, ты уж больно встревать торопишься.