Муж исчез бесследно. С тех пор я ничего о нем не слышала.
«Может, меня преследует морское существо», — подумала я. Муж любил море. Не обращая внимания на преследование, я шла дальше по направлению к краю мыса. Дыхание стало тяжелым. Я шла быстро. Маленький матерчатый кошелек, единственное, что я взяла с собой, раскачивался из стороны в сторону. В автомате купила зеленый чай. Минуту поколебавшись, выбрала подогретую банку. Сжав её в руках, продолжила путь. Нечто, преследующее меня, отстало и незаметно исчезло.
«Неба мало, — вдруг подумалось мне. — Верно, склон горы ограничивает его справа».
Летали коршуны, низко кружа над водой. Только над рифом, слабо выступающим в море, они набирали высоту. «А все-таки боль ушла», — подумалось мне. Как я жила те два года после исчезновения мужа, не помню. Вернулась жить к маме, хваталась за любую работу, это позволяло хоть как-то сводить концы с концами. Тогда я познакомилась с Сэйдзи. Мы сразу вступили в связь. Но что означает слово «связь»? Я помню, как Момо, едва появившись на свет, сосала мою грудь, тогда я чувствовала её общность со мной. Она была такой близкой. Именно в то время она казалась мне намного ближе, чем когда жила внутри меня. Я не ощущала ни любви, ни умиления, только близость. Просто близость.
Связь — это не близость. Нельзя сказать, что мы были далеки друг от друга. Но находились ли мы с Сейдзи вместе или нет — нас все равно разделяло некоторое расстояние.
Мимо промчался автобус. Смертельная усталость охватила меня. До остановки оставалось каких-то сто метров, но я не смогла заставить себя пробежать их.
Автобус уехал, не остановившись. Рядом располагалось несколько закусочных и кафе. На крышах расселись чайки. Табличка «Открыто» висела только на одних дверях. Там горел свет, среди дня он выглядел совсем уныло. Я зашла внутрь.
Заказала ланч с рубленой ставридой. Рыба была не перемолота, а нарезана крупными, величиной с фалангу большого пальца ломтями, на гарнир подали базилик и тонкие пластики имбиря. Мясо пружинило на зубах, видимо, перед приготовлением его вымачивали в соевом соусе. Вместе с рыбой принесли суп мисо, сваренный на рыбьих остатках, и большую чашку с горкой наложенного риса, я съела все без остатка.
Посетителей, кроме меня, не было. Неприветливый хозяин, записав заказ, удалился за стойку и принялся наполнять тарелки рисом и супом. Еду мне принёс он же. Прорехи на его белом мешковатом халате были тщательно заштопаны, но стоило ему наклониться, чтобы поставить поднос, как они тут же стали заметны. Из окна открывался вид на море. Коршуны все так же продолжали кружить. В небе летали и чайки. Крики птиц и шум хлопающих крыльев, только что окружавшие меня, в помещение не проникали. То, что естественные звуки вдруг разом смолкли, странным образом цепляло сознание. Возникло впечатление, будто смотришь немое кино. Однажды мы с мужем ходили в киноцентр посмотреть такие фильмы. Во время просмотра голос диктора с выражением читал субтитры, появляющиеся на экране одновременно с кадром. Из двух фильмов, которые мы смотрели, озвучивался таким образом только первый, второй же шел без голосового сопровождения.