Рулле потоптался на месте, оставив после себя легкие беспорядочные штрихи. Эрика это не вполне устроило. Он хотел увидеть отчетливые вороньи следы, лучше такие, которые можно как-то истолковать, даже если они и не сложатся в настоящие буквы. Он вылил остатки чернил в углубление на камне, смочил лапки Рулле и бегом вернулся к тетради. На этот раз следы получились хорошие, четкие! Рулле расхаживал взад-вперед по странице, словно сочинял длинное письмо. Эрик был счастлив. Теперь на память от Рулле у него остались и следы, и сообщение, которое, возможно, удастся расшифровать. Приехав на маяк, он сядет и попытается разобрать, что хотел сказать Рулле.
Эрик провел рукой по черным перьям, снова опустил Рулле в ящик, накрыл газетой, а тетрадь положил в карман. Трава на том месте, где он сидел, примялась. Чтобы расправить ее, Эрик провел по ней ногой.
Он не знал, сможет ли он когда-нибудь сюда вернуться.
* * *
Бленда слетела вниз по лестнице, промчалась через двор и выбежала на улицу. Мимо сапожной мастерской и молочной лавки, налево, потом направо и снова налево. Вскоре, задыхаясь, она стояла у бакалейной лавки на Эстергатан. Велосипед на месте! И не только велосипед. Рядом сидел на корточках сам Аксель и накачивал колесо большим серым насосом.
— Аксель, — начала она.
Аксель обернулся и улыбнулся ей, кривой улыбкой, потому что во рту у него была зажата крышечка от ниппеля.
— Бленда, — пробормотал он. — Подожди, я сейчас, докачаю.
Бленда нетерпеливо топталась рядом. Неужели он не понимает, как у них мало времени? Он же знает, что они сегодня уезжают. Они безвозвратно теряют секунды, пролетающие мимо, пока он качает свой велосипед.
Аксель качал колесо целую вечность. Наконец он закрутил колпачок и прикрепил насос под багажником. Потом повернулся к Бленде и широко улыбнулся.
— Я уже не надеялся, что ты придешь, — сказал он. — Я ждал тебя целый день.
Сердце Бленды бешено колотилось. Он ждал, он волновался, что она не придет. Значит, она действительно ему нравится.
Только какая теперь разница, раз им все равно предстоит расстаться?
Аксель подошел к ней и обнял ее за шею.
— Не здесь, — прошептала Бленда. — Нас могут увидеть.
И снова подумала: какая теперь разница?
Аксель кивнул.
— Залезай, — сказал он. — Мы ненадолго уедем отсюда. Я предупрежу хозяина. Пусть вычтет из моего жалованья.
Аксель открыл дверь, заглянул внутрь и переговорил с бакалейщиком. Бленда ждала на улице. Когда Аксель вернулся, уши у него горели, значит, он все-таки не мог так запросто уйти с работы. Но все же он это сделал — рад и нее!