Пенни ждала мужа в коридоре. Никогда она не чувствовала себя такой безнадежно бесполезной. Конечно, подслушивать не стоило бы, но она не могла удержаться.
— Почему ты бросил меня, папа? Мне было страшно.
Пенни закрыла глаза.
— Я не бросал тебя, Габи. Мама осталась здесь, а я лишь навестил дядю Тома.
— Но сейчас ночь.
Пенни улыбнулась. Габи только пять лет, но обмануть ее непросто.
— Милая, я думал, ты захочешь провести некоторое время вдвоем с мамой.
Ответа не последовало. Пенни хотела уйти, действительно хотела, но ее ноги отказывались слушаться.
— Она не так, как ты, уложила меня опять в постель, когда я проснулась.
Смех Даниэля отозвался в ее сердце болью.
— Нет правильного способа укладывать маленьких девочек в кровать, мисс, — сказал он решительно, — при том, что их очень любят и целуют на ночь.
Снова тишина.
— Ведь мама поцеловала тебя?
Пенни задержала дыхание. Она надеялась, что Габи кивнула. Конечно, она поцеловала дочку! Целовала так много раз, что с трудом смогла остановиться…
— Значит, мама уложила тебя правильно, разве нет? — продолжил Даниэль.
— Но тебя не было там, в вашей постели, когда я пришла…
— Мама очень устала, и я оставил постель в ее распоряжении. Чтобы она могла свободно расположиться и спокойно отдохнуть.
Об этом они не подумали совсем.
Пенни заставила себя сдвинуться с места и направилась в гостиную. Она не хотела больше это слушать.
* * *
В кухню вошел Даниэль:
— Пенни?
Она готовила какао, медленно помешивая деревянной ложкой кипящую жидкость в ковшике.
— Я здесь, — отозвалась она мягко.
— Горячий шоколад?
Пенни подняла глаза:
— Да. Хочешь?
Он нежно улыбнулся жене:
— С удовольствием.
Пенни отложила ложку и разлила какао в чашки поровну. Передав одну Даниэлю, взяла в руки свою. Как горячо!.. Зато отвлекает от боли в душе. В ее голове снова и снова звучали слова Габи.
— Это не сработает, да? — спросила она. — Я имею в виду нашу попытку скрыть правду. Габи скоро все поймет сама, и нам следует решить, что ей сказать.
Даниэль не торопясь потягивал какао:
— Что ты хочешь сказать ей?
Пенни пожала плечами:
— Честно? Я не знаю, Даниэль. Но она чувствует, что мы притворяемся.
— Так давай не будем, — предложил он с надеждой в глазах.
— Ты хочешь сказать ей?
Он покачал головой. Она посмотрела в его сияющие, темные, как шоколад в их чашках, глаза.
— Нет, — твердо ответил Даниэль. — Поверь, мы не должны притворяться. Дай мне еще один шанс, Пенни. Прошу тебя. Как мне убедить тебя сказать «да»? Конечно, мы решили поговорить завтра, но раз мы сейчас оба здесь, может, нам стоит все решить сейчас?