— Самбо? — спросил Малинин, поднимаясь и поглаживая плечо.
— Извините, — пробурчал Ермаков.
— Ерунда. Забыл, с кем имею дело! — весело свернул разговор Малинин и первым бросился в воду.
Всю эту сцену с интересом наблюдал Павел Сергеевич Голованов, начальник депо. Он стоял по колено в воде и крепко держал за руку маленькую внучку.
Вечером спустились в ресторан.
— Мои двадцать рублей, остальные — ваши, — объявил Ермаков, как только сели за столик. Он был в видавшем виды костюме, при пестром галстуке. — Что будем пить?
Появился официант. Заказали.
— Это по какому же случаю? — поинтересовался Малинин. — Не иначе — улики в кармане?
— Да ну, улики! У меня сегодня день рождения.
— Сколько?
— Все мои.
— А все-таки?
— Ну сколько дадите?
— Сорок.
— Ну, это вы хватили. Тридцать девять.
Малинин поднял рюмку.
— За. вас! Я вам пожелаю…
— Ну пожелайте… Мы как будем, — спросил Ермаков, — на «ты» — или на «вы»?
— На «ты».
Они чокнулись, выпили.
— Эта женщина… кто?
— Какая?
— Твоя знакомая. На пляже которая.
— Моя знакомая.
— Ладно, — усмехнулся Ермаков. — Выпьем? Знаешь, чего мне пожелай? Детей! Вдруг сбудется? Не везет пока. Уж думали с женой взять из детдома. Но тоже непросто — очередь. И там очередь. Дефицит… — Он вдруг замолчал, стал смотреть в сторону. — Что он меня рассматривает, не пойму.
— Кто рассматривает?
— Да официант. Вон. черный. Ладно… Вообще-то мне не нравится этот городишко.
— Я здесь родился, — сказал Малинин.
— Ты? Здесь?
— Раньше часто бывал, к матери наведывался. Сейчас никого не осталось. Ты зря, хороший городишко. Я здесь до самой армии… Потом Москва, институт. Ну вот, осел в Белорецке…
— Где ты там на Космонавтов? В начале или в конце?
— Дом-башня.
— А, знаю. Я там близко.
— Заходи в гости.
— Спасибо. Телефончик запиши. — И Ермаков достал из стакана бумажную салфетку, протянул.
Вдруг глаза его загорелись.
— Подожди. Сейчас сделаем один опыт. Ну, пиши. — Ермаков отвернулся. — Записал?
— Записал.
— Так. Теперь руку. Положи на салфетку. Не бойся. — И он, перегнувшись через стол, накрыл своей ладонью руку Малинина. И посмотрел на него странно, глаза в глаза. — Два, двадцать восемь, девятнадцать, — произнес он четко и отвел руку. — Проверь!
На салфетке были записаны именно эти цифры.
— Ну, знаешь! — сказал Малинин с нескрываемым удивлением. — Ты еще фокусник вдобавок!
Ермаков смеялся, довольный, как ребенок.
— Да нет, — усомнился Малинин. — Ты знал мой телефон.
— Как я мог его знать!
— Ну долго ли навести справки.
— А зачем мне наводить?
— А кто вас знает.
— Да нет, — снова засмеялся Ермаков. — Все гораздо проще. Ну-ка, давай попробуем посложнее. Строчку из стихов. — И протянул карандаш.