— Спасибо, ты самый человечный дракон!
Он кивнул на мои вещи, и я, поспешно натянув их на мокрое тело, снова устроилась на удобной спине. Даже то, что мы летим снова в замок, не испортило мне настроения.
Он высадил меня аккурат перед воротами.
— А завтра полетаем? — спросила я, когда слезла с его спины.
Он, кажется, улыбнулся и спрятался в ров.
Упадут с неба звезды градом,
И рассеется страх мой мнимый.
Ночь прошла. С добрым утром, любимый!
Просыпайся, а я буду рядом.
В своей комнате я дописала вторую половину стихотворения в Петрарку и, абсолютно счастливая, улеглась в кровать. Все ерунда. Таких, как я, девчонок много. Таких, как я, любят драконы и принцы.
Королева специально выбирала для Острова девочек, максимально не похожих на парней — аккуратных, нежных, рациональных, заботливых, — ей нужно было что-то уравновесить.
Меня разбудили Олины причитания:
— Ася, проснись! Уже полдень! Да что с тобой?!
Я разлепила веки.
— Все нормально, не волнуйся.
Подошла Валя.
— Ты чего так долго спишь? — насуплено спросила она. — Извини, если я тебя вчера обидела. Я не думала, что ты так расстроишься.
Если ночной полет с купанием мне приснился, то почему уже так поздно? Значит, не приснился. Коса до сих пор мокрая в середине и липкая от морской воды. Точно, не приснился.
— Я не обиделась, — промямлила я. — Расстроилась. Полночи летала на драконе.
А что? Терять мне уже нечего…
Никогда прежде я не наблюдала такого настоящего изумления. У девочек натурально остекленели глаза, и даже волосы перестали шевелиться на ветру.
— Хотите, попрошу, чтобы они и вас покатали, — предложила я, прекрасно понимая, что драконы ничем не рискуют.
Они энергично замотали головами.
— Ну, если надумаете, скажите.
Я встала с постели, расплела косу и принялась расчесывать волосы.
Отныне день с ночью поменялись для меня местами. По ночам я летала с драконами на далекие острова и плавала в океане, а днем спала. Драконы выгуливали меня по очереди, и я заметила, что они очень разные: и по величине, и по расположению гребешков на головах, и даже по расцветке, которая лишь у одного из них была радикально черной, а у трех других на крыльях и гребнях имелись радужные полоски. Один, первый, летал низко и осторожно, другой поднимался очень высоко и любил резко приземляться, а два других были практичнее — они ловили ветер и ложились на него, в своем полете редко взмахивая крыльями.
Скоро они стали выбирать острова не только по признаку удаленности и крошечного размера, но и по наличию вкусной растительности, — видимо, рацион нашего поля на берегу был для них скудным. Так что путешествия совершались к обоюдному удовольствию.