Но потом мне опять привиделся ужас. Мне приснилось существо, состоящее из клубов дыма, с сияющими в глубине синими глазами. Вот оно было действительно страшным. Синие глаза внимательно смотрели на меня, и было ясно, что я никогда не пойму значение этого взгляда — он не был человеческим, и даже если бы я уловила в нем хоть какую-то мысль или эмоцию, мне нечем было бы их воспринять.
Потом стало еще хуже. Невероятные существа лезли в мои сны, и я цепенела от ужаса, просыпаясь, и больше не могла заснуть. С наступлением утра мрачный осадок уходил из души, жизнь становилась хороша по-прежнему, но я теперь боялась спать.
Ночи я стала проводить, глядя в звездное небо, и засыпала под утро. Но спать мне удавалось недолго — очередной кошмар разрывал сон, и я стремительно возвращалась в реальность. Надо было думать, как с этим бороться, ведь мой враг сейчас досягаем, он — во мне, значит, победим. Так как же? Способность ясно мыслить оказалась напрямую связана с тем, насколько хорошо мне удалось выспаться, и в новом ритме жизни я быстро тупела.
Даже читать не получалось. Я не понимала смысла написанного и либо тупо мозолила взглядом строчки, либо засыпала, чтобы через пять минут проснуться от собственных воплей и потом еще час приходить в себя.
Чтобы не заснуть, я бродила по лесу. Так можно было хотя бы отдохнуть в тишине, ни о чем не думая. Но как-то раз я увидела в лесу незнакомца, который точно никак не мог там оказаться. На тропинке стоял, глядя на меня в упор, высокий мужчина, мощный и красивый, как герой фантастических фильмов. Он именно так был одет — фантастически, в странный, сложный черный костюм из явно твердого и какого-то… живого материала. На его лице золотисто-матового цвета ярко блестели фиолетово-зеленые глаза, и этот ненормальный цвет подчеркивался окружающей лесной зеленью. Тонкий изящный нос, похожий на клюв хищной птицы, и волосы, короткой золотой гривой обрамлявшие лицо, были будто списаны с портрета средневекового принца и вызывали ощущение невозможности происходящего. На его губах, тонких и бледных, застыла снисходительная усмешка. Он смотрел на меня, словно мы были давно знакомы и не раз встречались где-то на трансгалактических перекрестках.
Я до звона в ушах зажмурила глаза и вонзила в ладони ногти.
Видение исчезло. Я просто заснула на ходу.
Контроль над реальностью утрачен. Пора звать на помощь.
Это невозможно. Я никогда никого не зову на помощь. Выглядеть жалкой — непереносимое унижение. Нет. Лучше умереть.
Умереть от бессонницы? Вот убожество-то…
Ладно. В последний раз попытаюсь.