Я тихо вздохнула и опустилась на колени, взволнованная и одновременно раздраженная самодовольной улыбкой, с которой он смотрел на меня, пока я устраивалась поудобнее у его ног.
Он погладил меня по голове:
– Хорошая девочка.
Обращение «девочка» – одна из вещей, которые вызывают во мне большее негодование, чем что-либо. Но пока часть меня возмущалась снисходительному обращению, другая радовалась его похвале и стремилась показать ему, насколько хорошей я могу быть. Я подалась вперед, расстегнула его ширинку и осторожно вытащила его член. Перед тем как взять его в рот, я неспешно водила по нему языком сверху вниз. Но пока я это делала, он схватил меня за затылок и начал вталкивать себя, не давая мне дышать. Мы боролись за контроль над ритмом. Я пыталась взять его в себя, а он доставлял себе наслаждение в своем темпе. Я продолжала задыхаться, когда он вытянул член, и я почувствовала облегчение.
Единственный способ узнать, таков ли он, каким мне хочется, чтобы он был, – это подчиниться ему сейчас.
Пока я восстанавливала дыхание, он стал тереть член о мое лицо и оставил на нем следы наших перемешавшихся жидкостей. Когда пишешь об этом, это кажется мелочью, но моей первой реакцией была ярость. Я сжала кулаки, пытаясь противостоять кричащему в моей голове голосу, призывавшему сопротивляться, бежать. Никогда со мной так не обращались, и было унизительно то, что мне пришлось приложить все силы, чтобы не реагировать и позволить ему продолжить. Отчасти мне это нравилось, но большая часть меня была в ярости. Но мне не хотелось, чтобы яростная «я» взяла верх, я злилась на себя за то, что так бурно отреагировала на самое первое его действие, в равной степени как и на него – за то, что он поступил так уничижительно.
Моя бурная реакция привела меня в замешательство. Пытаясь обрести контроль над собой, я закрыла глаза, чтобы не видеть происходящего и скрыть свою реакцию. Я глубоко дышала и делала все, что могла, чтобы продолжать подчинение против собственной воли. Из-за того, что у меня были закрыты глаза, удар был внезапным. Не то чтобы мне было больно, но это явно был удар, и я открыла глаза, чтобы понять, что он сделал, – как раз в тот момент, когда его член оказался прямо передо мной, занесенный для следующего удара. Я стонала от унижения, а он продолжал свое нападение, держа меня за волосы и не давая мне пошевелиться, использовал меня, попеременно бил и тер членом по моему лицу. Мне было противно, я была унижена, но при этом, к своему удивлению, безумно возбуждена. Я немного поерзала.