Речь зашла о том, какое сейчас время года. Путем наводящих вопросов ребенок установил, что на дворе осень. Однако папаша на этом не успокоился и спросил:
— А что идет после осени?
Ребенок радостно закричал:
— Зима!
Отец умилился:
— А дальше?
— Весна!! — Радости — еще больше.
— А за весной?
— Лето!!!
Я стала опасаться, как бы мальчишка не захлебнулся от восторга.
— А за летом? — не отставал отец.
— Осень!!!
Тут мальчонку понесло, и он принялся трещать без умолку, перечисляя по кругу времена года. Причем если начал он с буйным оптимизмом, то после шести-семи кругов его энтузиазм иссяк.
— А потом зима… — еле слышно прошептал ребенок, — а потом весна…
Папаша, которого эта карусель, вероятно, очень развлекала, приободрил сынка:
— Ну а дальше что?
Ребенок вздохнул и голосом, исполненным житейской мудрости и безысходности, ответил:
— То же самое…
Больше за всю поездку он не проронил ни слова. Вот так в пять лет люди приходят к твердой уверенности, что ничего нового в этой жизни произойти уже не может.
В квартире было на удивление спокойно. Утомившиеся за день младенцы спали, Оля отправилась с подругой в кино, а Игорек пошел в гости к однокласснику. Я в очередной раз подумала, что четверо детей — вру, уже пятеро! — это не такая уж обуза. Главное — правильно организовать быт. Или найти людей, которые его организуют.
Так, надо быстрей разделываться с расследованием. Сейчас я позвоню оставшимся подозреваемым, завтра побеседую с ними с глазу на глаз — и всё, капитан Супроткин может с чистой совестью закрывать уголовное дело. Потому что я на блюдечке преподнесу ему имя убийцы.
Однако дозвониться до Олега Хоркина мне не удалось. По его номеру телефона ответила какая-то дама.
— Будьте любезны сообщить, кто его спрашивает и по какому вопросу, — до зубовного скрежета вежливо осведомилась она.
Я оторопела и не сразу сообразила, как ловчее представиться.
— Дело в том, что мы вместе с Олегом ужинали в ресторане… — начала я.
— Когда? — мгновенно взвилась дама.
Я поняла, что мои слова можно проинтерпретировать двояко, и принялась оправдываться:
— Нет, ничего личного, это была рабочая встреча.
— Тем не менее, прошу вас сказать, когда это было, — отчеканила дама.
Господи, да когда же это было? Столько воды с тех пор утекло!
— В среду. Нет, в четверг. Или все-таки в среду? Вы знаете, я точно не помню, но это не важно. Мне бы хотелось поговорить с Олегом.
То, что я запуталась с днем недели, явно свидетельствовало не в мою пользу. Голос у дамы стал ледяным.
— Ничем не могу помочь. Это рабочий телефон Олега Анатольевича, по нему можно только записаться на прием.