«Шарль Бурнье? – екнуло сердце у Мари. – О, святые, живой. А ведь двое, судя по слову «кирдык», не совсем…»
– Ждать ей дальше не было смысла, – ворчливо повествовал Сайед. – Выползла из кустов – и по оврагу. А потом мистика какая-то… Она уверена, что никто ее не видел. В тот же вечер показала снимки редактору – а тот мужчина нормальный, здравомыслящий. Испугался, но интерес проявил. Ведь надо же, у нас в Хомсе, под боком, такие дела творятся… Отобрал фотоаппарат, приказал помалкивать. Видно, решил прикинуть, какую выгоду для себя получит. Получил – утром на работу не вышел, труп нашли в доме – внезапный сердечный приступ. В годах мужчина был. Вот и гадай, кто его – то ли свои, то ли натовские агенты, которых в Ливии больше, чем грязи… Зейнаб – девчонка сообразительная, ей такие приступы ни к чему, рванула к тетке в Бени-Валид, оттуда позвонила, все рассказала, уверяет, что люди там надежные, в обиду не дадут. Но я боюсь за нее, если честно, – дрогнул мускул на лице паренька. – Пора в Европу девчонку определять… Такие вот дела, Мари, – заключил ливиец. – Документальных подтверждений нет, хочешь, верь, хочешь, не верь…
«Девчонка сильно испугалась, – подметила про себя Мари, – раз позвонила и все выложила открытым текстом». Хорошо, что человек, слушавший разговор, не был связан с коалицией, а кое-что был должен Мари…
– Держи. – Она бросила на стол конверт, вложенный в рекламную брошюрку, живописующую красоты Колизея и Форума. – Будь осторожен, Сайед. Могу тебя, впрочем, успокоить – чем большее количество людей посвящено в тайну, тем длиннее у них жизнь.
Сайед испарился, как мираж в пустыне. Мари перехватила укоризненный взгляд официанта – дескать, кушать надо, синьора, а не болтать. Но кушать не хотелось. Она сунула под чашку купюру нужного достоинства и поднялась. План работал. Она уже знала, что случилось с самолетами и где томятся летчики. Осталось узнать, что за оружие применили в небе Ливии.
Из автомата на углу Виа дель Коронари она позвонила в Париж. Пока проходил гудок, Мари осмотрелась. Из застекленной будки просматривалась вся улица. Ползли машины по брусчатке, ревели смешные мокики, туристы бесчисленными стадами мерили древний город. На будку таксофона никто не покушался – прогресс шагнул в такие дали, что телефоны-автоматы никого не интересовали и существовали, видимо, только для тех, чей сотовый прослушивался.
– Это я, подлая и эгоистичная сука, – представилась Мари.
– Твою мать! – взорвался вместо приветствия Жискар Бургон. – Мари, это что за фокусы? Ты звонила два дня назад из Сицилии – взвинченная и испуганная – не говори, что это не так! И пропала, что я должен думать? Что тебя уже прирезали и бросили в море? Где тебя носит?!