– Дойдем! – поразмыслив, согласился крепыш. – До Берлина дошли, неужели до какой-то вшивой Ниязии не дойдем?
Древний вертолетик «Белл» дрожал и трясся, как осиновый лист на промозглом ветру. Освещение в замусоренном салоне окончательно садилось. Одна из лампочек погасла, последняя как-то жалобно моргала. Но лица товарищей он пока различал. Похоже, эти двое относились к «командировке» как к забавному приключению. Капитан Серега Болтунов (боевое погоняло – Удав, тогда он только мечтал о четырех звездочках) обильно потел, но он всегда потел – даже если не волновался, – организм такой. По сухощавой физиономии Димки Грачевского (по аналогии – Геккон, в силу юркости и нежелания находиться на одном месте) носились смазанные тени. Но Грачевский улыбался, причем улыбка не выглядела натянутой. «Доулыбаемся», – мелькнула беспокойная мысль. Впрочем, Рауль ее быстро прогнал. Команда отличная, сомнений нет. Время на таких не действует. Он прекрасно помнил, как в 2001-м в «битве» под Самашками безусый выпускник Рязанского военного училища Грачевский вытаскивал его, раненного в ногу, из боя. А Болтунов в это время утюжил из пулемета позиции «духов», а когда кончились патроны, лично задушил двоих – одновременно ногами и руками, – после чего к нему, собственно, и прилипла кличка Удав. А потом в горах под каким-то «юртом», когда их сбросили неудачно (наводчик ошибся с координатами), отступали в лес, прикрывая друг друга, положив при этом дюжину бородачей. Неделю отсиживались в чаще, совершая партизанские вылазки. Сжималось кольцо окружения, боевиков свозили на грузовиках, а спецназовцы до последнего резались в «Тысячу» крошечными сувенирными картами. А когда оставили с носом Болтунова, похихикали, дружно выбрались из оврага и так ударили по кольцу, что оно треснуло и рассыпалось…
Ночь была в разгаре. Винтовая машина миновала каменные бугры, похожие на кладку гигантских яиц, и резко пошла на снижение. Приземляться не стала – зависла в метре от земли. Похоже, пилот был не самым мужественным из купленных ГРУ египтян. Люди в развевающихся лохмотьях, чертыхаясь сквозь зубы, спрыгивали на землю, отбегали, придерживая войлочные шапки, чтобы не сдуло ветром. Нервы у пилота были не железные – последний из группы едва успел спрыгнуть, как вертолет взмыл вверх, поболтался несколько секунд, неуклюже развернулся и подался на восток – от греха подальше. Затихал стрекот.
Спецназовцы находились в безлюдной пустынной местности. Буераки, глинистая почва, редкие колючки на куцых стебельках. Иссиня-черная ночь накрыла пустыню. Звезды переливались, как гирлянды. Но на востоке, в тех краях, куда умчался вертолет, небо уже серело, намекая ночи, что пора и честь знать. Часа полтора у спецназовцев еще оставалось.